владычество3

— Я спрашиваю твоего разрешения — можно ли мистеру Абернати быть здесь, так как он первый говорил с тобой. Это не официальный допрос, мы просто хотим поговорить. Как ты?

Муки кивнул, и вид у него был как у ребенка, которому подходит любое место, но только не тюрьма.

— Хорошо, Муки, у нас в соседней комнате есть кое-кто, он сказал, что ты нам соврал. Ты не был там той ночью и не видел двух парней-испанцев в золотистой «Импале».

Олли с улыбкой повернулся к Кларенсу.

— Или даже зеленой «Импале». Ты никого вообще не видел, правда?

— Нет, честно, я видел то, что видел.

— Может, ты соврал просто из-за ста долларов. Или, может, кто-то заплатил тебе еще больше за ложь. Это было бы не очень серьезным обвинением. Но потом мы поговорили с одним из твоих корешей. Что, если он сказал, что ты был непосредственно в гуще этого дела.

— Какой пацан? Какого дела?

— Мы не хотим называть имен. Но он у нас в соседней комнате. Он показывает на тебя. Большая вероятность, что мы с ним немного поработаем, и он будет свидетельствовать против тебя. ^

— О чем свидетельствовать?

43

— Давай еще раз повторим все сначала, ладно, Муки? Ты действительно был там в ночь убийства?

— Да, я там был.

— Ну, это твой кореш тоже сказал. Но представь себе, что он говорит: ты там был потому, что ты и стрелял.

— Не стрелял я!

— Ты уверен?

— Не делал я этого! Никогда!

— Побудь с ним тут, Кларенс. Я еще раз уточню у нашего друга в соседней комнате.

Олли вышел из комнаты, а Муки посмотрел на Кларенса и задрожал. Кларенс уставился на Муки тяжелым взглядом. Лоб мальчика блестел от пота. Вдруг из-за стены раздались приглушенные голоса и звуки сильных ударов. Затем голоса стали громче, и слова были слышны отчетливее:

— Это сделал Муки. Муки стрелял в дом. Это был Муки!

— Нет! —- сказал Муки Кларенсу. — Нет! — завизжал он, обращаясь к стене.

— Ты убил мою сестру и мою племянницу? Это был ты? — Кларенс поднялся, подошел к нему и уставился на Муки сверху вниз. Муки уже знал легендарную репутацию этого человека. Он слышал, что тот сделал с Джорджи.

— Совсем нет, мистер Абернати. Я никого не убивал. Клянусь в этом.

— Тогда поскорее убеди меня в этом по-настоящему, Муки. Или от тебя не останется ничего, что можно будет вернуть в тюрьму, — Кларенс протянул свою огромную правую руку к горлу Муки.

Вошел Олли.

— Что тут происходит?

— Уберите его от меня! — сказал ему Муки. — Он думает, что его сестру убил я.

— А ты не убивал? — спросил Олли.

— Вовсе нет. Кто вам это наврал? Что вообще творится? Не делал я этого. Клянусь. Там у вас кто, Тень, правда? Так он вам врет.

— Запомни, Муки, — сказал Олли, — это не официальный допрос. Я не заставляю тебя говорить. Ты вовсе не должен здесь быть. Фактически, думаю, я просто должен попросить мистера

44

Абернати отвезти тебя домой, и ты можешь позвонить мне когда-нибудь, когда будешь готов говорить. Хорошо?

Муки посмотрел на Кларенса, который взглядом прожигал его лоб.

— Нет, — сказал Муки Олли, — я хочу говорить сейчас. Я не делал этого!

— У тебя есть алиби на время стрельбы? — спросил Олли.

Да, да. Спросите мою маму. Я был у себя дома. Болел в ту

ночь. Блевал.

— Но ты говорил, что был на улице и видел тех, кто стрелял, — сказал Олли.

— Джи Си знал, что я болел. Спросил меня, хочу ли я на халяву тысячу долларов. Рассказал мне эту историю, чтобы я передал ее вам — два испанца в золотистой тачке, и все дела. Я пересказал все, что он мне говорил. Я не виноват, говорю вам. Кореша слышали, что вы платили за информацию, — Муки посмотрел на Кларенса, — поэтому некоторые пацаны выдумывали истории. Джи Си сказал, что никто ничего не сделает, пока не поговорит с ним. На следующее утро он пришел ко мне и сказал, что если я расскажу его историю, то получу штуку баксов от него и сотню от вас.

— Зачем бы Джи Си это делать? — спросил его Олли.

— Не знаю, — Муки поколебался, — Джи Си умер, так что думаю, можно сказать. Я подумал, может, Джи Си сам стрелял и хотел это скрыть.

— Так почему мы должны верить тебе, что ты врал раньше, а не теперь? — спросил Олли, — Ты понимаешь, какое наказание за убийство? Ты знаешь, что сделают с тем, кто убил женщину и ребенка?

— Я этого не делал!

— Ты только что упомянул Тень. Почему?

— Так это Тень, разве нет? — он показал на соседнюю комнату. — Он знал, что Джи Си говорил со мной. Он был там и теперь подставляет меня.

— Как Джи Си заплатил тебе?

— Десять стодолларовых бумажек в конверте.

— Какой конверт?

— Не знаю. Белый. Внутри — темно-синий. Думаю, что синий, потому что я Крип, вы же знаете?

45

— Я знаю, — сказал Олли, — что-нибудь было на конверте? Твое имя?

— Никакого имени. Только трояк.

— Тройка?

— Ну, знаете — цифра 3, карандашом. Это все, больше ничего не знаю.

— Хорошо, Муки. Просто подожди здесь несколько минут. Мы вернемся, — Олли вывел Кларенса в другую комнату, и они сели за один стол с Мэнни, который потирал плечо.

— Эй, ты, — сказал Мэнни Олли, — в следующий раз, когда мы будем это делать, я тебя толкну на стену.