Владыки мира. Краткая история Италии от Древнего Рима до наших дней

Остальные правители Италии стремительно аннулировали конституции, которые они так спешно даровали во время «весны народов». Виктор Эммануил, однако, оставил в силе ту, что его отец ввел в марте 1848 г. Так называемый Альбертинский статут устанавливал конституционную монархию, согласно которой король разделял законодательные полномочия с сенатом и палатой депутатов. Палата избиралась, но сенат назначался напрямую королем. Сам король единолично ведал внешней политикой и всем, что касалось вооруженных сил.

Альбертинский статут был весьма далек от либеральной конституции прекратившей свое существование Римской республики, и Виктор Эммануил временами проявлял откровенное недоверие к либеральной политике. И все же тот факт, что туринская парламентская система пережила волну реакции, захлестнувшую Италию в 1849 г., означал, что Сардинское королевство стало объединяющим фактором для итальянских патриотов.

Одним из избранных в туринскую палату депутатов в 1848 г. был аристократ 38 лет от роду по имени Камилло Бенсо, граф Кавур. Его отец близко дружил с Карлом Албертом. Но во время короткой службы Камилло в армии австрийский наместник в Турине сообщал в Вену, что молодой человек, хотя и «одаренный большими талантами», общался с «неправильно мыслящими субъектами» и стал в итоге «очень опасной персоной» [6]. Действительно, Кавур вращался в республиканских кругах и в письме другу выражал желание «освободить Италию от угнетающих ее варваров» [7]. В результате восстаний карбонариев в 1830 г. (там он участия не принимал) отец отправил Кавура в своего рода внутреннюю ссылку, заниматься семейными поместьями в южном Пьемонте, в 65 км к югу от Турина. Поселившись в семейном замке в Гринцане и став мэром для 350 его граждан, он быстро почувствовал себя аграрием-новатором, начав применять в хозяйстве удобрения и новые технологии. Граф стал экспериментировать с неббиоло – тонкокожим виноградом с высоким содержанием танина, до того момента использовавшимся для производства сладкого красного вина, – чтобы выяснить, можно ли делать из него сухое. Так родилось бароло с его гранатовым цветом и бархатистым послевкусием.

Вскоре Кавур занялся политикой, служил в кабинете министров в разных департаментах, а в 1852 г. стал премьер-министром. Он инициировал ряд административных реформ и выступал за свободную торговлю, свободную прессу и законы, ограничивающие власть Церкви. И был при этом непримиримым противником революционных методов и республиканских идей Джузеппе Мадзини, а также идеи всеобщего избирательного права, считая, что массы еще не готовы участвовать в политическом процессе.

Корпулентный, рыжеволосый и розовощекий, в бахроме бороды и очках в стальной оправе, Кавур был хитрым стратегом, наделенным проницательностью, даром предвидения и превосходной политической интуицией. Осознав, что ему требуются иностранные союзники для победы над австрийцами, он обхаживал британцев и французов, посылая в 1855 г. пьемонтские войска в Крым, чтобы поддержать их в войне с Россией. Этот ход обеспечил ему место за столом переговоров на мирном конгрессе в Париже в 1856 г. и в итоге, двумя годами позже, тайную встречу в Пломбьер-ле-Бэн с Луи-Наполеоном Бонапартом, к тому моменту императором Наполеоном III. Который относился к Кавуру с подозрением, называл его «самым беспринципным политиком» и «Пьемонтским Макиавелли» [8] – отличный пример того, что итальянцы называют il bue che dice cornuto all’asino («бык зовет осла рогоносцем»). Тем не менее Наполеон был расположен его выслушать, полагая, что Кавур может помочь ему продвигать интересы Франции в Европе за счет австрийцев. Получив устные уверения в императорской поддержке, жители Пьемонта мобилизовались, и поздней весной 1859 г. начались боевые действия – Франко-Австрийская, или Вторая итальянская война за независимость – и австрийские войска вторглись в Ломбардию. Наполеон III сдержал слово, австрийцы потерпели два быстрых и решительных поражения от объединенных франко-пьемонтских сил при Мадженте (около Милана) и Сольферино (чуть ниже озера Гарда). Страдания раненых и жестокое с ними обращение во второй битве привели к созданию Женевской конвенции и Международного Красного Креста.