Власть королев

Годфри смотрел, как они расходятся, и его одолевало чувство нереальности происходящего. Что он только что наделал? Он что, правда подписался пойти в одиночку во враждебный имперский город и подкупить незнакомых людей? Что это – подвиг или абсолютная глупость?

К Годфри подошли Акорт и Фултон и помогли слезть с камня.

Они качали головами и улыбались.

«И это ты ещё даже не пил», – сказал Акорт. «Тебя действительно не узнать, друг мой»

«Могу предположить, что тебе понадобятся спутники», – сказал Фултон. «Кто-то, кто помог бы донести те самые жёлтые монетки, о которых ты говорил. Думаю, мы могли бы пойти с тобой. Заняться нам больше нечем, да и выпивка почти кончилась. К тому же, меня тошнит от той пещеры».

«Не говоря уже о том, что по дороге нам могут попасться бордели», – подмигнул Фултон. «Я слышал, Волусия – шикарное местечко».

Годфри смотрел на них с открытым ртом, не зная, что и сказать. Пока он думал, к ним приблизился Мерек, вор из подземелий, который вступил в Легион.

«Куда бы ты ни пошёл, – сказал он, – ты захочешь пройти через чёрный ход. Тебе понадобится хороший вор под рукой. Такой же беспринципный, как ты сам. Я – именно такой человек».

Годфри смерил его взглядом: почти одного с ним возраста, с хитрыми безжалостными глазами – под его внешностью можно было разглядеть мальчишку, который сам пробивал себе путь в жизни. Такой человек и был ему нужен.

«Ещё тебе нужен кто-то, кто знает Империю», – раздался голос.

Годфри обернулся и увидел Арио – невысокого парня, тоже из Легиона, который однажды спас Торгрина, а потом, сдержав данное обещание, в одиночку пробрался через леса Империи и переплыл море, чтобы попасть в Кольцо.

«Я раньше бывал в Волусии», – сказал парень. «И я сам из Империи. Ты решился на смелый поступок, а я восхищаюсь смелостью. Я пойду с тобой. Буду рядом в бою».

«В бою?» – переспросил его Годфри, и его охватило волнение, от осознания реальной ситуации.

«Молодец, юноша», – сказал Акорт. «Но никакого боя не будет. В боях умирают, знаешь ли, а мы такого не планируем. Боя не будет. Будет экспедиция в город. Возможность прикупить выпивки и женщин, а также дать взятку нужным людям и вернуться домой героями, утерев всем нос. Годфри, я прав?»

Годфри смотрел на него пустым взглядом. Так ли это? Он уже не знал. Всё, сто он знал, это то, что его большой рот связал его обязательствами. Почему именно в критические моменты гены его отца брали над ним верх? В нём говорило рыцарство или просто импульсивность?

Годфри увидел, что к нему идут его сестра и брат – Гвендолин и Кендрик. Они встали по обе стороны от него и многозначительно посмотрели.

«Отец бы гордился», – сказал Кендрик. «Мы гордимся. Смелое предложение».

«Ты стал другом этому народу», – сказала Гвендолин. «Они теперь восхищаются тобой. Надеются на тебя. Доверие священно – не подведи их».

Годфри посмотрел на неё в ответ и кивнул, сдерживая теперь свой язык, да и не зная, что сказать.

«Твой план одновременно и мудрый, и глупый. Только тебе может удаться провернуть такое. Заплати нужным людям, и выбирай этих людей внимательно».

Гвен подошла и обняла его. Когда она отстранилась, в глазах её была тревога.

«Береги себя, брат», – сказала она тихо.

После этих слов они с Кендриком ушли, а к Годфри приблизилась Иллепра с улыбкой на лице.

«Ты уже не мальчик», сказала она. «Сегодня ты стал мужчиной. Это – мужественный поступок. Мужчинами становятся именно тогда, когда берут на себя ответственность за других людей. Теперь ты герой. Что бы ни случилось, ты будешь героем».

«Я не герой», – ответил её Годфри. «Герои бесстрашны. Ничто их не пугает. Герои могут принимать взвешенные решения. Моё было поспешным, я его не обдумал. И я напуган больше, чем когда-либо в жизни».

Иллепра кивнула, и погладила его ладонью по щеке.

«Все герои так себя чувствуют», – сказала она. «Героями не рождаются. Ими становятся после принятия множества трудных решений. Это эволюция. И ты, любовь моя, встал на этот путь. Ты становишься героем».

Она наклонилась к нему и поцеловала.

«Беру обратно все свои слова», – сказала она. «Возвращайся ко мне. Я люблю тебя».

Они поцеловались, и на мгновение Годфри растворился в их поцелуе и забыл все свои страхи. Он посмотрел в улыбающиеся глаза Иллепры, когда она отстранилась и пошла прочь, и остался совсем один, спрашивая себя: что я наделал?

Глава двадцать пятая

Тор, весь побитый, сидел у странного костра, который сам по себе тлел на каменном полу. Рис, Матус, Конвен, О’Коннор, Элден и Индра сидели с ним рядом. Все семеро смертельно устали и сидели со слипающимися глазами опершись о выступы скал.

Тор никогда в жизни не испытывал такой усталости и знал, что она была неестественной. Из-за чего-то в здешнем воздухе, в непонятной поднимающейся и исчезающей красной дымке, он был сам не свой. Казалось, что при каждом шаге на него давил груз в тысячу тонн.