Власть оружия

  - Это ты, дядька, по-правильному сделал, что мне за то золото благодарный. Другой бы просто забрал, что можно, да и забыл обо мне. А ты добрый.

  Мажуга не стал отвечать, вдавил окурок в дверцу, отшвырнул его прочь и врубил двигатель. Сендер въехал в колеи и покатил, взбивая невесомую белую дорожную пыль.

  Чем дальше от города, тем быстрей менялся ландшафт. Холмы, сперва пологие и невысокие, делались круче, между ними пролегли овраги, вырытые потоками, которые бегут после сезона дождей. Даже сейчас, в сухой период, на дне оврагов оставалась влага, и вокруг расползались пятна зелени, заросли отчетливо выделялись среди желтой равнины. Потом сендер, грохоча, пересек сбитый из бревен мост через неглубокое русло, по дну которого едва струилась мутная вода. Берега поросли колючим кустарником, потом тянулись россыпи бетонных обломков, а дальше начинались поля. Йоля сползла как можно ниже на сидении и осторожно выглядывала над дверцей, рассматривала невиданный доселе простор. Раньше-то, живя в городе, пространство вокруг нее непременно бывало ограничено стенами. Где ближе, где дальше, непременно взгляд утыкался в бетон или кирпич, а здесь - ого-го! Поля с зеленеющими побегами карликовой кукурузы ее тоже удивили, даже не думала, что такое бывает на свете. Поле было поделено на делянки прямыми, как ружейный ствол, проездами. По одному сейчас катила странный самоход - бочонок на колесах. Когда сендер подъехал ближе, Йоля разглядела, что из круглых бортов, из-под самого днища, бьют блестящие струйки воды. Взлетают вверх, уносятся в стороны, дальше струйка загибается дугой, ветер подхватывает капли и разносит по полю. Ветер тоже оказался ей в диковину. В городских подземельях всегда ощущалось дуновение, но совсем не такое, как здесь. В Харькове воздух теплый, горьковатый, влажный, просеянный через засорившиеся фильтры, которые меняют слишком редко. А здесь - сухой горячий дух Пустоши. Еще она разглядела радугу, встающую над зелеными полями, там в солнечных лучах блестели крошечные капли, разносимые ветром. Все казалось чудесным, неправильным и слегка страшным.

  Водитель самохода-бочонка остановился и выглянул из кабины, в руке его ярко блестел ствол порохового самострела. Усмотрел в сендере Мажугу, махнул рукой и заглушил двигатель. Сендер затормозил у края поля, Мажуга вылез на обочину. Водитель бочонка, небрежно помахивая оружием, шел к нему. Загорелый бородатый мужик в широкополой шляпе.

  - Здорово, хозяин! Тусклого солнца!

  - И тебе, Макар, тусклого солнца!

  - Я думал, ты из города нескоро возвернешься. Э, да ты везешь с собой кого?

  Мажуга оглянулся на свой сендер - Йолины глаза блестели в тени, она внимательно прислушивалась к разговору.

  - Это по делу, - объяснил Ржавый, - как у нас?

  - Порядок, как обычно, хозяин. С утра кто-то пожаловал, да я не разглядел, кто именно, уже в поле отправлялся. Прикатил на сендере. Думаю, от Асташки.

  - Ладно, Макар. А ты чего один? Я ж велел, пока банда в округе орудует, чтобы по одному не ездили.

  - Говорят, банду прогнали. Да у меня вот что для бродяг есть, - водитель показал самострел. - Бояться мне, что ли?

  - Иногда бояться полезней. Слышь, Макар, с завтрашнего одному не ездить. Это новое правило.

  - Ну ладно, мне ж веселей, если с напарником, - согласился бородатый.

  - Не ладно, а новое правило. И возвращайся засветло, всем спокойней будет.

  - Он тебя хозяином назвал, - заговорила Йоля, когда сендер покатил дальше, а Макар побрел через поле к своей бочке. - Это чего?

  - Известно, чего. Ферма моя, он при ней кормится. Работник мой.

  - Эй, слышь, я на тебя работать не буду. Если ты чего-то такое себе умыслил, лучше сразу забудь, - к девчонке постепенно возвращалось прежнее нахальство. - Я батрачить не стану.

  Мажуга вздохнул.

  - Чего дышишь?

  - А я еще не решил, пущу ли тебя на ферму жить. Ежели ты работать не хочешь, то и жизнь твоя зряшная, мне такие не нужны. Человеку трудиться полагается - это правило.

  - Правило? И тому дядьке ты тоже о правилах чегось толковал. У тебя что, вся жизнь по правилам? На каждый плевок правило задумано?

  - Я живу по правилам, - признал Мажуга. - И тебе советую.

  - Не, не дождешься. Я, наоборот, всю жизнь не по правилам делаю. Так веселей. Слушай, дядька Мажуга, а ты вообще зачем меня на ферму-то везешь? Ну, если я работать не буду? А я ж не буду!

  - А что, отпустить тебя? Да ты пропадешь в Пустоши.

  - Давай проверим.

  - Нет, Йоля, ты пока при мне останешься. Когда с карательной колонной оружейников отправлюсь, я тебя с собой возьму.

  - На кой?

  - Ты Сержа видела, Графа то есть этого, бабу его, охранников. Мне свидетель понадобится. Может, кого в лицо признаешь.

  - Харьковчане их тоже видели!

  - Каратели? Вряд ли. И потом, я не хочу на цеховых полагаться. Вон, гляди, на пригорке забор, видишь? То моя ферма. И там все по правилам. Для тебя я новые правила придумаю, готовься.

  Теперь пришел черед Йоли тяжело вздыхать.