Власть роботов. Как подготовиться к неизбежному

У слабого потребительского спроса есть еще одно важное следствие — он подрывает рост производительности труда. Экономисты, не верящие в воздействие искусственного интеллекта и роботизации на рынок труда, говорят, что если бы машины стремительно замещали труд, то наблюдался бы бурный рост производительности, ведь оставшиеся работники выдавали бы все больше и больше продукции. Поскольку производительность не идет резко вверх, они отмахиваются от любых опасений по поводу роботов, похищающих у людей рабочие места. При этом упускается из виду, что выпуск продукции целиком и полностью определяется спросом. Никакая фирма не станет производить товары или услуги, если нет клиентов, готовых их купить. (Я более подробно рассмотрел мысль о том, что производительность ограничивается спросом, в своей книге «Роботы наступают», опубликованной в 2015 году. Мне кажется странным отсутствие внимания к этому вопросу. Экономисты лишь заявляют, что отсутствие «бурного роста производительности» доказывает надуманность опасности автоматизации труда.)[223]

Представьте работника, задача которого — стричь людей. Его производительность можно измерять количеством стрижек, выполняемых за час. На нее будет влиять очень многое: хорошо ли обучен работник и имеет ли качественные инструменты, стабильно ли электроснабжение для питания инструментов. Именно на таких факторах обычно сосредоточиваются экономисты. Однако есть кое-что еще, причем принципиально важное: количество клиентов, которые приходят, чтобы постричься. Если клиенты выстраиваются в длинную очередь, производительность труда высокая. Если в парикмахерскую изредка забредает случайный клиент, производительность низкая — независимо от мастерства парикмахера или совершенства технологии стрижки.

Мысль о том, что производительность ограничена спросом, всплыла во время моего разговора с Джеймсом Маникой, председателем совета директоров McKinsey Global Institute (MGI) — организации, проводящей исследования влияния технологий на деловые предприятия и экономику. Маника сказал следующее:

Мы также знаем о принципиальном значении спроса — большинство экономистов, в том числе из MGI, часто рассматривают производительность только со стороны предложения, но не спроса. Мы знаем, что при обрушении спроса вы можете работать сколь угодно эффективно, но производительность будет неблестящей. Это происходит потому, что показатель производительности имеет числитель и знаменатель: в числителе находится выпуск продукции, и этот выпуск должен поглощаться спросом. Таким образом, если спрос по той или иной причине снижается, это бьет по выпуску продукции, что тормозит рост производительности, и никакие технологические достижения не могут этому помешать[224].

Ситуация после covid-19 и восстановление экономики

Пандемия коронавируса вызвала беспрецедентный экономический кризис. В Соединенных Штатах и во всем мире практически мгновенно исчезли миллионы рабочих мест, схлопнулись целые отрасли, и в экономике наступил глубочайший спад со времен Великой депрессии 1930-х годов. В декабре 2020 года безработица составляла почти 7 %, и все свидетельствовало о том, что положение может еще более ухудшиться, прежде чем массовая вакцинация начнет разворачивать тенденцию в другую сторону примерно в середине 2021 года. Неуклюжие действия властей США в условиях пандемии привели к широкому распространению вируса, и в январе 2021 года ежедневно умирали больше 4000 американцев. На фоне резкого роста количества госпитализированных американские власти на уровне штатов и муниципалитетов снова стали принуждать частные предприятия к закрытию, а в Великобритании и многих европейских странах вновь стали правилом общенациональные локдауны. Иными словами, несмотря на появление как минимум двух эффективных вакцин, экономические последствия кризиса будут сказываться еще некоторое время.