Властелин Хаоса

– Охотницу? – воскликнул Мэт. Несколько местных обернулись в его сторону, и он понизил голос: – Выходит, она еще и Страж? Страж Илэйн? Это кое-что объясняет.

Том и Джуилин переглянулись поверх своих кружек.

– Ты, стало быть, сообразил, что она охотница за Рогом, – сказал Том, утирая эль с усов. – Ну-ну, ей будет приятно это услышать. Так вот, эта охотница – теперь Страж, и это тоже едва не вызвало ссору. Джаэм, тот сразу же отнесся к ней как к младшей сестре, а вот Вандене с Аделис… – Он тяжело вздохнул. – Им совсем не понравилось то, что Илэйн уже завела себе Стража, ведь обычно на поиски Стража у Айз Седай уходят годы. А особенно не понравилось им то, что она выбрала женщину. А их недовольство раззадоривает Илэйн еще пуще.

– Видать, старые Айз Седай не одобряют новшеств, – пробормотал Джуилин.

– Женщина-Страж, – покачал головой Налесин. – Я догадывался, что с появлением Дракона Возрожденного многое изменится, но не до такой же степени!

Мэт пожал плечами:

– А по мне, так почему бы и нет? Если, конечно, она и вправду умеет стрелять из своего лука. Что, не в то горло попало? – спросил он, ибо Джуилин при этих словах поперхнулся элем. – На мой взгляд, хороший лук стоит любого меча. Боевой посох лучше, но лук – это здорово. Только хотелось бы верить, что она не станет мешать, когда придет время отправлять Илэйн к Ранду.

– Сдается мне, она нехудо стреляет. – Том потянулся через стол и похлопал Джуилина по спине. – Совсем нехудо, Мэт.

Но если у Найнив и прочих и были мысли повыдирать волосы друг дружке – Мэту тогда и на десять миль к ним приближаться не хотелось бы, даже с медальоном в виде лисьей головы, – то ничего такого Мэт за ними не примечал. Против него же они действовали заодно. Уже на следующее утро после первой неудачной попытки женщины вновь попробовали воздействовать на Мэта Силой. Седлая Типуна и отгоняя Нерима, считавшего, что седлать Мэтова коня – его работа, он ощутил, как по груди полоснуло холодком, но не подал виду. А потом решил не подавать и впредь. Не озираться, не сердиться, никого не обвинять. Вообще ничего не замечать. Пусть-ка они поварятся в собственном соку.

Благо возможностей не обращать внимания открылось предостаточно – серебряный медальон холодел дважды, прежде чем они выбрались на дорогу, а уж там пошло-поехало… Это случалось каждый день – и днем и вечером. Иногда Мэт и глазом не успевал моргнуть, как холодок исчезал, но порой ему казалось, что медальон оставался холодным часами. И конечно же, он никогда не мог определить, которая из женщин пытается на него воздействовать. Правда, как-то раз Мэт, спина которого от жары сыпью покрылась и которому натиравший шею платок будто хотел голову отпилить, ощутил, как похолодел медальон, и в то же мгновение приметил Найнив, смотревшую на него столь свирепо, что погонявший палкой бычью упряжку поселянин оробел и заспешил прочь – видать, испугался, как бы она взглядом не прикончила и животных, и его самого. Но стоило Мэту метнуть на Найнив столь же грозный взгляд, как она подскочила, да так, что чуть из седла не вывалилась, а холодок мигом исчез. В остальных случаях уверенности ни в чем не было. Иногда Мэт замечал, как две-три женщины глядят на него, в том числе и Авиенда, которая по-прежнему шла пешком и вела лошадь в поводу. Другие же тем временем тихо переговаривались, или следили за полетом орла по безоблачному небу, или наблюдали за громадным черным медведем, раза в полтора выше человека, стоявшим в виду дороги среди деревьев на крутом склоне холма. Одно утешало: Илэйн явно была не в лучшем расположении духа. Почему – Мэт не знал, да и не особенно интересовался. Она и так надоела ему до крайности со своими «инспекциями». Лезет со своими похвалами куда не просят. Всыпать бы ей как следует, но он, Мэт, не так воспитан.

К тому же он с каждым разом ощущал все большую уверенность: как они ни пыжились, толку от их потуг было не больше, чем от мази, которую Нерим втирал ему в грудь. Уверяя, что это никакое не обморожение. На четвертый день, когда они остановились в полной пыли и мух деревеньке под названием Со Тегар, уверенность Мэта пошла прахом. Поставив Типуна в стойло, он направлялся к затрапезному постоялому двору «Южный обод» – два неряшливых этажа из оштукатуренного кирпича, – когда что-то мягко шлепнуло его по спине, между лопаток. Запах конского навоза не оставлял сомнений в том, что именно. Мэт резко обернулся, готовый – плевать на все их ножи! – задать трепку вконец распустившимся мальчишкам или деревенскому мужичью – местные посматривали на пришельцев без особой симпатии. Но ни сорванцов, ни угрюмых крестьян позади не оказалось. Лишь Аделис деловито строчила в своей маленькой книжице, кивая себе. Руки ее были совершенно чисты.