Читаем Властители Индийского океана. Становление морских связей между Европой и Азией полностью

Исход этого предприятия – в некотором роде уникальный – является хорошим примером ограниченных возможностей флота, используемого для прямой атаки на позиции на суше. Веком позже Гоа – теперь португальской колонии – пришлось испытать силу флота, полностью разрушившего морской порт, даже не войдя в него. Но его захват был осуществлен военными методами, отличными от военно-морских. Броды позволяют противнику вторгнуться на эту изолированную территорию, не прибегая к водному транспорту. С географической точки зрения Гоа остров, и его изолированное положение облегчает оборону, когда ее подкрепляет господство на море, вынуждая атакующую армию использовать для подхода два узких коридора. Но сам факт возможности такого подхода лишает эту территорию характеристики острова, как с военной, так и с военно-морской точки зрения. По этой же причине и флот не мог ухудшить ситуацию для осаждающего противника, перерезав пути подвоза. Все это, безусловно, было бы указано Алмейдой, будь он жив, в качестве доказательства мудрости своей политики противодействия расширению португальских территорий в Индии. Даже Албукерки, возможно, оставил бы Гоа в покое впоследствии, будь это европейская крепость. Но теперь Португалии предстояло решить вопрос значительно более серьезный, чем проблема стратегической выгоды. После двойной неудачи в Каликуте и Гоа престиж европейцев оказался под угрозой уничтожения. Глубокое впечатление, произведенное на азиатов первыми победами белых людей, что в большой степени способствовало развитию торговли, теперь благополучно забылось. Следовало как можно скорее провести еще одну демонстрацию силы. В Каликуте португальцы не смогли захватить позиции, что было само по себе плохо, но в Гоа они не смогли позиции удержать, и это было еще хуже. Впервые в истории индийский правитель не только взял в свои руки инициативу против европейцев, но и заставил сдаться город, который находился в руках португальцев в течение двух месяцев. В такой ситуации даже Алмейда не мог бы не признать, что необходимо принятие немедленных и решительных мер, чтобы восстановить репутацию европейцев, на которой, собственно говоря, основывалось европейское присутствие на Востоке. До тех пор, пока Албукерки не вытеснили из Гоа, он считал, что обладание этой территорией имеет второстепенное значение по сравнению с другими планами. Но после столь жестокого унижения он больше ни о чем не мог думать, отодвинув все остальное на задний план.

Не самым последним из преимуществ, даваемых уверенным господством на море, является то, что, когда оно используется в качестве основы для нападения на береговые объекты, поражение не обязательно является окончательным, если нападающие хотят возобновить операции. Теперь, когда Албукерки знал все тонкости проводки судов по бухте, ничто не мешало ему вернуться и снова войти в реку, как только людские потери будут восполнены. И он действительно вернулся. К счастью для португальцев, когда потерпевшие поражение люди Албукерки вернулись в Кочин, здесь их уже ожидало сильное подкрепление. После выполнения необходимого ремонта, списания на берег больных и пополнения команд новыми людьми Албукерки в ноябре снова вышел в море и взял курс на Гоа. В его распоряжении было двадцать три корабля разных типов – караки, каравеллы и галеры. Адмирал был уверен: что бы ни случилось, он не попадет в ловушку летних муссонов, до начала которых еще пять месяцев. В реку он вошел легко, несмотря на то что защитники установили ряд подводных препятствий. Его флот продвигался вперед до тех пор, пока это позволяла глубина, а потом выслал вперед легкие суда, которые и подошли к городу. Хан не смог восстановить галеры, уничтоженные Норонхой, и ничего не мог противопоставить португальцам на воде. А поскольку и одна, и другая часть кораблей Албукерки постоянно находились в движении вверх-вниз по реке, хан даже примерно не знал, в какой точке ожидать нападения. Наконец, 25 ноября крупные силы португальцев высадились на берег в трех разных местах. Две колонны атаковали город, а третья вторглась в крепость, прибегнув к нехитрой уловке: европейцы атаковали сначала внешний форт, а потом последовали за отступающими защитниками в ворота, которые для них открыли. После десяти часов непрерывных боев португальцы основательно разгромили гарнизон. Когда же индусы поняли, что угнетавшие их мусульмане проигрывают, они присоединились к нападавшим, и последовала трехдневная жестокая резня мусульман. Следует отметить, что, когда христиане и мусульмане в XVI веке скрещивали мечи, ни одна из сторон не проявляла милосердия. А поскольку целью Албукерки было искоренение мусульман в Гоа, его люди не щадили ни стариков, ни женщин, ни детей, несмотря на протесты некоторых священников. В донесении королю адмирал сообщил, что с помощью индусов убито 6000 мусульман – мужчин, женщин и детей, и он надеется, что в Гоа их больше не осталось. К индусам он проявлял явное расположение и всячески старался помочь.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

100 великих военных тайн
100 великих военных тайн

Книга «100 великих военных тайн» ни в коем случае не претендует на роль энциклопедии по истории войн и военного искусства. От нее не стоит ожидать и подробного изложения всей военно-политической истории человечества. Книга содержит ровно сто очерков, расположенных в хронологическом порядке и посвященных различным военным событиям – переломным, знаменитым, малоизвестным или совсем неизвестным. Все они в той или иной степени окутаны завесой тайны и до сих пор не имеют однозначной оценки, столь свойственной массовому сознанию. Реальность никогда не укладывается в упрощенную схему, ибо она всегда многогранна. Именно на этом принципе многогранности и построен настоящий сборник, посвященный военным конфликтам, операциям, походам и битвам, как имевшим место в глубокой древности, так и происходящим сегодня. Рассказывается в нем и о великих полководцах, героях и простых солдатах, переживших триумф побед, горечь поражений и предательств.

Михаил Курушин , Михаил Юрьевич Курушин

Военное дело / История / Образование и наука
Изображение военных действий 1812 года
Изображение военных действий 1812 года

Кутузов – да, Багратион – да, Платов – да, Давыдов – да, все герои, все спасли Россию в 1812 году от маленького француза, великого императора Наполеона Бонапарта.А Барклай де Толли? Тоже вроде бы да… но как-то неуверенно, на втором плане. Удивительная – и, к сожалению, далеко не единичная для нашей истории – ситуация: человек, гениальное стратегическое предвидение которого позволило сохранить армию и дать победное решающее сражение врагу, среди соотечественников считался чуть ли не предателем.О том, что Кутузов – победитель Наполеона, каждый знает со школьной скамьи, и умалять его заслуги неблагодарно. Но что бы сделал Михаил Илларионович, если бы при Бородине у него не было армии? А ведь армию сохранил Барклай. И именно Барклай де Толли впервые в войнах такого масштаба применил тактику «выжженной земли», когда противник отрезается от тыла и снабжения. Потому-то французы пришли к Бородино не на пике боевого духа, а измотанные «ничейными» сражениями и партизанской войной.Выдающемуся полководцу Михаилу Богдановичу Барклаю де Толли (1761—1818) довелось командовать русской армией в начальный, самый тяжелый период Отечественной войны 1812 года. Его книга «Изображение военных действий 1812 года» – это повествование от первого лица, собрание документов, в которых содержатся ответы на вопросы: почему было предпринято стратегическое отступление, кто принимал важнейшие решения и как удалось переломить ход событий и одолеть считавшуюся непобедимой армию Наполеона. Современный читатель сможет окунуться в атмосферу тех лет и почувствовать, чем стало для страны то отступление и какой ценой была оплачена та победа, 200-летие которой Россия отмечала в 2012 году.Барклаю де Толли не повезло стать «пророком» в своем Отечестве. И происхождение у него было «неправильное»: ну какой патриот России из человека, с рождения звавшегося Михаэлем Андреасом Барклаем де Толли? И по служебной лестнице он взлетел стремительно, обойдя многих «достойных». Да и военные подвиги его были в основном… арьергардные. Так что в 1812 г. его осуждали. Кто молча, а кто и открыто. И Барклай, чувствуя за собой вину, которой не было, пытался ее искупить, намеренно подставляясь под пули в Бородинском сражении. Но смерть обошла его стороной, а в Заграничном походе, за взятие Парижа, Михаил Богданович получил фельдмаршальский жезл.Одним из первых об истинной роли Барклая де Толли в Отечественной войне 1812 года заговорил А. С. Пушкин. Его стихотворение «Полководец» посвящено нашему герою, а в «ненаписанной» 10‑й главе «Евгения Онегина» есть такие строки:Гроза Двенадцатого годаНастала – кто тут нам помог?Остервенение народа, Барклай, зима иль русский бог?Так пусть же время – самый справедливый судья – все расставит по своим местам и полной мерой воздаст великому русскому полководцу, незаслуженно обойденному благодарностью современников.Электронная публикация книги М. Б. Барклая де Толли включает полный текст бумажной книги и избранный иллюстративный материал. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу с исключительной подборкой иллюстраций, расширенными комментариями к тексту и иллюстративному материалу. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Михаил Богданович Барклай-де-Толли

Военное дело
Адмирал Михаил де Рюйтер
Адмирал Михаил де Рюйтер

И сегодня имя этого человека мало кто знает из наших соотечественников. Это в высшей степени несправедливо. Михаил де Рюйтера – великий флотоводец и великий гражданин своей страны, он был и остался для всего мира не только образцом непревзойденного морского воина, но и личностью, наделенной самыми высокими человеческими качествами. За талант и неизменную удачу голландцы уважительно именовали его «Серебрянным адмиралом», а матросы с любовью звали «Отцом».Новая книга известного писателя-мариниста Владимира Шигина «Серебрянный адмирал» посвящена эпохе великого морского противостояния Англии и Голландии в 17 веке. Грандиозные сражения, погони и абордажи, дальние плавания и тайны европейской политики, великие флотоводцы и бесстрашные корсары. В центре повествования личность одного из самых талантливых флотоводцев в истории человечества – Михаила де Рюйтера, кумира Петра Великого, оказавшего большое влияние на создание им российского флота. При написании книги автор пользовался уникальными документами и материалами 18–19 веков.

Владимир Виленович Шигин

Военное дело