Вляп

На Западе после Карла Великого установилась другая система — майорат. От отца к сыну. То самое, про что Маркс как-то сказал: «способ превращения в дебила первого сына в каждой аристократической семье».

По «лествице» после смерти старших братьев Вячко стал Великим Князем. Приехал в Киев, посмотрел на то, какая каша там заваривается. Какие пузыри там всходят…

Братья и племянники считали Вячка человеком слабым, неуверенным, даже трусливым. Но насчёт ума — никто не сомневался. Вячко просто первым из мономашичей понял, что пузыри в киевской каше булькают поганые, брызги от них полетят кровавые. И при первой же возможности сбежал. И людей своих увёл. Засел в Турове и… «пролетая над Череповцом… посылая всех к такой-то матери… посланные истребители вернулись ни с чем…».

Наследник сакских королей высказывался вполне по-русски: «А пошли вы все на…».

И, как неизбывное следствие, на опустевшей русской политической поляне столкнулись лбами два главных здешних мастодонта: Изя и Гоша. Князь Волынский Изяслав Мстиславич по прозванию Блескучий и князь Ростовский Юрий Владимирович по прозвищу Долгорукий.

Изя был крепко связан с поляками и венграми. Именно их войска он приводил на Русь. От немцев он усвоил принципы майората. Когда и жена, и мать, обе из высшей европейской аристократии, в одну дуду дудят — прислушаешься.

А чего ж не слушать, как не усвоить, если оно ему-то и «в жилу»: он сам — старший сын старшего сына Владимира Мономаха — Мстислава Великого. По европейским нормам — он глава дома Рюриковичей и государь всея Руси.

Но на Руси — не евростандарт, а пресловутая национальная особенность. В этот раз в форме «лествицы». По которой Изя рискует не дожить до того времени, когда придёт его очередь на киевский стол лезть. И там свой «стишок» сказывать.

Рискует не дожить просто по возрасту.

Мономах сам прожил 74 года. И сыновья его тоже… не спешат помирать. А если мальчик Изя на стол не влезет и песенку свою там не споёт, то его дети из этой общерусской системы наследования-владения вообще выпадают. Становятся изгоями. Что совсем — «мордой об забор».

У него мальчонки подрастают. А изгой — или живёт из милости настоящего князя, куда пустят. Или…

Городок такой есть на Дунае — Берлады называется. Туда со всей Восточной Европы стекается всякая дрянь да рвань. И есть князь Иван. Изгой. Как он где-нибудь денежку выпросит — набирает в Берладах войско. И идёт воевать Галич. Его бьют. Он бежит назад, в эти Берлады. Вот и зовут его Иван Берладник.

Такой судьбы детям своим не пожелаешь.

Но Изя не только о детях, он и о себе самом заботился. Человек был горячий, энергичный, начитанный.

Это же он переделал из Корана: «Если место не идёт к голове, то голова идет к месту».

Голова, понятно, его — Изина. А место, само собой разумеется, великокняжеский терем. Который в граде Владимировом, который в граде Ярославом, который в славном городе Киеве… «Там — и смерть кощеева».

Изю — из первых начали называть царём. И ему это нравилось. Но… политически неправильно. Поскольку на Руси — «братство» с «олигархией». Ну, или — «дерьмократия» с «олигофренией».

В смысле: власть — у Рюриковичей, все Рюриковичи — братья. Но некоторые — старшие. Так что, «Великий Князь» просто «первый среди равных». Отнюдь не самодержец и богопомазанник.

Как и положено в политической борьбе, все собственные недостатки он приписывал своему противнику — Гоше, Долгорукому. Там был эпизод…

Это уже Фатима ожила и разговорилась.

Гошу загнали в какую-то крепость. Недалеко от Киева. Осадили плотненько. Изя сидит в Киеве и пишет ему в письме:

«Ты хотел на Руси царём стать, воли и права наши порушить…»

А Гоша в ответе просто издевается:

«Ты, племянничек, совсем умом слаб стал. Неужто я, князь из рода Рюриковичей, старший из мономашичей да на такое унижение пойду, чтобы каким-то царём, прости Господи, зваться».

Картину «Запорожцы пишут письмо турецкому султану» видели? Текст представляете? А теперь представьте текст ответа. В той же стилистике, но без повторяющихся грубостей и с некоторой изысканностью. А теперь представьте себе переписку двух таких султанов-запорогов. Эпистолярный жанр в исполнении Гоши и Изи.

Причём всё это — стилистика открытого письма. Поскольку народ всякими ай-падами и ай-фонами не развращён и память имеет цепкую. Как хороший конферансье:

«Утром — в газете.
Вечером — в куплете».

Вечером письмо в княжьем совете прочитали — утром на торгу продавцы с покупателями цитатами перебрасываются. С обсуждением и оценкой каждого слова и запятых.

Так что, к княжьему корзну не только «фаллос брызгающий» требуется, но и «в совете речь разумную держать».

Получить корзно легко: родись в княжьей семье. А вот соответствовать… Соответствовали оба.

Верно говорят: «одна голова хорошо, а две — по разному».