Вместе

– Прогуляемся? – спросил Уэс.

Ураган изгрыз себе лапы до крови, Уэс не мог говорить об этом. Каждый день он заливал раны антисептиком и время от времени подмешивал антибиотики в еду Урагана, но пес словно обезумел. Главной радостью в его жизни была беготня по пляжу, но теперь он мог только сидеть, как инвалид, в детской коляске, которую купил для него Уэс. Они направились к берегу. День был ветреным, волны высокими, но лишь один серфер подчинился требованиям и получил разрешение на выход в море. Одинокая фигура виднелась вдали, напоминая черную кошку на стальной крыше океана.

– Ты же понимаешь, теперь они будут заставлять всех спать по десять часов, – сказала Дилейни.

– Думаешь?

– У них же нет идей.

– Я тоже заметил, что у них проблема с идеями, – согласился Уэс.

– Именно поэтому они их и покупают. Это давно известно.

– Да, но сейчас происходит нечто странное. Они покупают компании и людей, которые приходят к ним с идеями. Но как только эти люди попадают в компанию, у них как будто атрофируются мозги. Это что? Чувство самоудовлетворенности? Эффект откормленного тельца?

– Это страх.

– Может быть, но не только. Это непроизвольная реакция на ледяную атмосферу в компании. Знаешь, примерно так же скукоживаются яички в холодной воде.

– Уже слишком поздно добавить это в ответы на твой опрос? Теория яичек произведет фурор.

– Слушай, я серьезно. Мне кажется, у Мэй что-то застопорилось. Подумай, сколько уже лет у нее нет ни одной идеи. В целом компания просто обновляет существующие устройства и надеется, что люди не заметят отсутствия прогресса. Но ведь и доходы перестают расти. Даже когда они купили “Джунгли”, не произошло никакой существенной… черт, я вынужден сказать, “синергии”. Они не сделали ничего, чтобы объединить свои сильные стороны с “Джунглями”. Похоже, Мэй ходит по тонкому льду.

– Вряд ли. Разве есть кто-то, способный ее заменить?

– Да тот же Стентон взял и вернулся, – напомнил Уэс. – И, кажется, заново отвоевывает позиции. Чем дольше Мэй топчется на месте, тем более уязвимой становится. Наверняка именно поэтому она не часто показывается в кампусе, на этих Мечтательных Пятницах. Ждет, пока у нее появится что-нибудь новенькое.

Дилейни сама об этом думала. Было очень похоже, что это действительно так.

– Как там команда “АутенДруга”? – спросила она. – Ты стараешься сделать программу как можно хуже?

– Пока мои возможности ограничены, – ответил Уэс, – я только кодирую. Они не зовут меня на обсуждения концепции. Всем правит Холстейн. Мне кажется, она уже думает, что сама все придумала.

– И это, вероятно, хорошо. Не надо быть слишком на виду. Ни мне, ни тебе.

Уэс поправил одеяло Урагана, чтобы тому было лучше видно прибой и пробегающих мимо собак. Ураган с завистью провожал их взглядом.

– Кстати, пока я отвечал на опрос, я придумал еще одну идею. Но ее не стоит никуда запускать. Если они ее примут, она положит конец всему роду человеческому. Плохая идея. Реально гнусная. – Уэс бросил через ограду палку, она беззвучно упала на песок, а Ураган испустил тоскливый вздох. – Отвратительная идея, которая на первый взгляд может показаться вполне благородной.

– Ты описал саму суть “Вместе”.

Уэс устремил взгляд вдаль.

– Я думаю, что им бы она понравилась, да и обычным людям тоже. Но в итоге она породит лишь ненависть к самим себе и уничтожение частной жизни.

– Не рассказывай, если не хочешь.

Уэс посмотрел на Урагана, который ответил ему умоляющим взглядом. Вынужденный смотреть на то, чего он сам больше не мог делать, пес на пляже страдал еще сильнее.

– Помнишь, как в школе учат подсчитывать углеродный след? – спросил Уэс.

Дилейни помнила. Нужно было внести в программу элементы своего образа жизни – описать машину, дом, маршруты поездок, рацион, – и программа выдавала примерную оценку. Каждый год в День Земли ученики вводили данные по своим семьям и сравнивали полученный результат, скажем, с результатом финского оленевода. Семьи ненадолго задумывались о числах, выражали сомнение в их точности, а потом напрочь забывали до следующего года.

– Ну вот, – продолжил Уэс. – Но теперь у нас есть данные, которые позволяют значительно повысить точность этих прежде грубых оценок.

– У нас? – переспросила Дилейни.

– Подумай сама, – мрачно сказал Уэс. – Среднестатистический человек совершает 88 % своих покупок через “Вместе” или ее партнеров. Деньги очень легко отследить. Поэтому если завтра ты купишь бутылку исландской воды, то это сразу станет известно.

– И?..

– И мы можем легко определить реальные углеродные издержки этой покупки. – Уэс показал на пару контейнеровозов, бороздящих воды Залива: – Смотри, эту воду везут через океан за тысячи миль, углеродный след подсчитать ничего не стоит, и это можно сделать для любой вещи – для пары носков из Камбоджи, для электрической лампочки из Малайзии. Причем в реальном времени. Как только ты что-то покупаешь, суммарный показатель твоего углеродного следа увеличивается. Мгновенно.

– Если бы эти данные оставались конфиденциальными, они могли бы быть полезными, – сказала Дилейни.