Посол говорил со мной полтора часа. Сначала он указал, что Румыния оказалась предоставлена собственной судьбе. Против нее сосредоточено до 42 дивизий противника, а наступление из Салоник, как и обещал Серайль, оказалось лишь демонстрацией. Далее он остановился на том, что среди русских солдат отсутствует дисциплина, они замечены в кражах и насилии. По его словам, русские обещали передать румынам 200 тыс. комплектов обмундирования, которые были отправлены из Москвы еще в сентябре, однако до сих пор всего примерно 20 тыс. комплектов дошло до Румынии. Остальное либо украли по дороге, либо просто разгрузили на обочину прямо в снег.
Я немного разъяснил точку зрения русских по данному вопросу, и мой собеседник согласился, что обе стороны могут ошибаться.
Затем он коснулся политических вопросов, сделав акцент на заявлении о том, что Константинополь должен быть передан России, и на том эффекте, что оказывает на нейтральные страны факт русского отступления все дальше и дальше по Дунаю, отдаляющего достижение данной цели.
По его словам, в Румынии запасов продовольствия хватит только до апреля. Русские жили за счет его страны. Новый урожай будет собран только в августе. Уход с нижнего течения Дуная был фатальной ошибкой, еще большей катастрофой, чем даже эвакуация Будапешта. Единственным путем к спасению является отвоевание этой водной артерии.
Я ответил, что уже слишком поздно, что скоро на реке начнется половодье. И в любом случае русские войска, не имеющие достаточного количества обуви, были просто не в состоянии провести наступление такого масштаба.
В 21.45 встречался с Беляевым, которого нашел в очень угнетенном состоянии. Он заявил, что сделает все возможное, чтобы ускорить доставку грузов из порта Романов, и умолял меня не доводить до прекращения туда поставок материалов из Англии. Он чувствовал, что в его борьбе за порядок все ополчились против него, но, будучи министром, он все равно должен продолжать выполнять свой долг.
Разлад на железных дорогах вызван прежде всего нехваткой двигателей, однако он еще больше усугубляется суровым климатом. Беляев обвинил Министерство путей сообщения в том, что оно предлагает слишком низкую цену за новые двигатели, а также за ремонт старых. Несмотря на то что было затрачено 150 тыс. рублей на закупку в Америке негодных двигателей, он, Балуев, в 1916 г. столкнулся с большими сложностями, когда предложил поднять цены на закупку двигателей российского производства с 57 до 77 тыс. рублей. Все заводы были частными, и из-за низкой предлагаемой цены они, естественно, отказались от производства и ремонта двигателей, занявшись вместо этого более выгодными работами.
Беляев заявил также, что в так называемой «мобилизации промышленности» в 1915 г. многие мелкие заводы приняли государственные заказы с целью получить рабочих и топливо, но никто из них так ничего и не сделал по этим заказам в течение оговоренного времени их выполнения. Все это время они использовали рабочих и предоставленное им в рамках государственных программ топливо для выполнения выгодных частных заказов.
Я вручил генералу Беляеву документ о производстве меди, где говорилось, что в настоящее время на различных станциях накопилось 3995 тонн меди, и указал, что производителям приходится трудно, когда их деньги на неопределенное время заморожены в слитки меди. Генерал ответил, что знает о никуда не годной работе Металлургического комитета.
Встречался с начальником отдела военных сообщений генералом Всеволожским С.С. По его мнению, положение с железными дорогами будет улучшаться. Февраль и март всегда являются худшими месяцами, а в этом году снега было больше чем обычно и морозы стояли более суровые.
Я возражал, что нехватка качественного топлива была вызвана в первую очередь недостаточной работой шахт прошлым летом, а также упущениями в работе правительства, которое позволяет шахтерам покидать шахты на летний период, когда нужно добывать уголь для обеспечения работы транспорта зимой и по внутренним водным артериям доставлять его до мест назначения. Генерал ответил, что все пароходные компании являются частными, и для того, чтобы серьезно заниматься ими, потребуется новый отдел, который «может принести больше вреда, чем пользы».
Иными словами, правительство уклоняется от данной задачи. Они приходят в ужас от одной мысли о том, что это приблизит социализм!
В шесть часов вечера навестил Гучкова. По дороге мне пришлось проехать сквозь патрули казаков и полиции на Литейном, где начали бастовать рабочие, требующие еды.