Вне зоны доступа

– Ты не хуже, – согласилась я. – Просто птицевод-одиночка, воспитывающий эрудита и обсуждающий великих философов. В гамаке.

Глаза Дьюи загорелись.

– Хочешь посмотреть мой гамак? – спросил он.

– Боже, это звучит непристойно! – рассмеялась я.

– Вовсе нет, как раз наоборот. Секс в гамаке физически невозможен.

Я старалась не думать об этом слишком серьезно. А то поняла бы, что смогу доказать, что он ошибается.

– Отлично. Давай, покажи мне свой гамак.

Дьюи пошарил у себя за спиной на столе и достал фонарик.

– Пошли.

Я пошла следом к его грузовику. Он достал маленький предмет и показал его мне. Это был крошечный мешочек, сделанный из парашютной ткани размером с большой латте.

– Что это? – спросила я.

– Это гамак, – ответил он. – А это – сетка от мух и насекомых, – добавил он, протянув мне еще одну сумку, немного больше. – А это мой спальный мешок, – добил он меня окончательно. Он схватил скомканный мешок и повел меня к лесу.

– Это, – начал он, доставая два черных ремешка, – обвязывают вокруг ствола. Он указал на два дерева на расстоянии добрых двух машин друг от друга. Он поднял ремни так высоко, что я едва могла до них дотянуться. Затем он использовал карабины, чтобы соединить один конец крошечного парашюта размером с латте с каждым ремешком на дереве. На моих глазах он развернулся до самого конца.

– Та-да! – прошептал он.

– Ты собираешься спать в этом? – спросила я.

– Ага. Залезай, и я покажу тебе, как поднимается все остальное.

Я абсолютно неграциозно попыталась забраться в гамак. Это был не пляжный гамак, а гигантский кусок плоского полотна, удерживаемый железными вставками. Этот гибкий кусочек ткани в сжатом виде был тоньше, чем большинство моих трусиков, но в развернутом виде просто огромный. Я поискала точку, с которой можно было залезть, и задалась вопросом, не порву ли я этот тонкий шелк.

– Подойди к середине и запрыгни задом наперед, как на качели на детской площадке, – посоветовал мне Дьюи, – а потом раскачивайся ногами.

Я так и сделала. Гамак прогнулся подо мной, и, к моему удивлению, я не свалилась на задницу. Я начала раскачивать ногами, и ткань раскрылась в широкую перевязь, которая укутала меня с головы до ног и стала мягко раскачивать из стороны в сторону.

– О-о-о-о, – протянула я.

– Ага, – ответил он. – А теперь нужно защититься от падения.

Я наблюдала из своего удобного положения, как Дьюи туго привязывал кусок бельевой веревки от одного крепления к другому, протягивая ее чуть выше концов гамака, и значительно выше того места, где мое тело покоилось где-то посередине. Несколькими ловкими движениями он закрепил москитную сетку, которая вместе с грузиками упала на землю.

– Вау! – воскликнула я.

– Если бы намечался дождь, я добавил бы еще одну штуку, – заметил он мне. – Но прогноз обещает ясную погоду, и мне нравится вид отсюда.

– Мне тоже, – согласилась я. – Но у меня замерзла попа.

– Нет проблем, – отозвался он. Он схватил свой спальный мешок, который оказался почти вдвое шире снизу, но обычного размера сверху. Дьюи заполз под сетку, чтобы оказаться вместе со мной в маленькой сетчатой палатке, и застегнул спальный мешок большой стороной вниз вокруг моего тела, оставляя непокрытой только мою голову. – Вот так. Нравится?

– Очень нравится, – призналась я. – Я так высоко поднялась! И сплю, как обезьяна! Но что если мне нужно будет пописать?

– Хочется? – спросил он.

– Ага, – ответила я.

– Расстегни спальный мешок наполовину, – попросил он. – Сядь. Теперь вытяни ноги назад, а затем, – с этими словами он положил руки мне на талию, – прыгай.

Я подпрыгнула. Он поймал меня и опустил на землю. Я стояла так ровно мгновение, нос к носу, его голова была на фут выше моей, я смотрела точно ему в грудь. Смотрела, как он тяжело дышал от приложенных усилий. Никто из нас не двигался.

– Хорошо, – сказал он после нескольких долгих секунд. – Можешь идти.

И я ушла, изо всех сил стараясь думать о френдзоне.

Когда я вернулась из самого далекого места, где только можно было пописать, у меня двоилось в глазах.

Прямо под первым гамаком, подвешенным на тех же крепких деревьях, находился второй, с таким же спальным мешком. Дьюи стоял у костра. Несгоревшая древесина переместилась с углей к краям ямы, а сами угли шипели.

– Ты что, пописал в костер? – спросила я.

Дьюи улыбнулся.

– Да. Я надеюсь, что все в порядке. Меня начинает клонить в сон. Пора ложиться.

– Вон там? – спросила я, указывая на двухъярусные гамаки.

– Ага. Хочешь на верхнюю койку или нижнюю?

– Да все равно, – ответила я, с удивлением обнаруживая, что автоматически согласилась с этой ситуацией.

– Тогда я наверху, – сказал он. – Чтобы тебе было лучше видно.

– Это очень мило, – сказала я. – Спасибо. – Я забралась в гамак, на этот раз немного менее нерешительно, застегнула мешок и увидела, как Дьюи стоит передо мной, наклоняется, а затем забирается к себе.

– Если окоченеешь, – крикнул он, – вытяни тело по диагонали в гамаке. И немного приподнимись, чтобы голова находилась выше… да, вот так.

– Ты просто пялишься на мою задницу, да? – поинтересовалась я.

– Через огромный мешок из гусиного пуха, конечно.