Вниз по кроличьей норе

— Ты серьезно? — Она мотает головой. — Да это просто ни в какие ворота не лезет, знаешь ли!

— Что?

— После того как ты обошлась со мной за обедом? После того, что ты мне несла?

— Э-э…

— Я даже не хочу сейчас просто с тобой разговаривать!

— Ты должна мне помочь, Лю…

Я уверена, что сейчас Люси рванет дальше, но она явно решительно настроена не отступать ни на пядь и поделиться всем, что есть у нее в голове. Хотя не то чтобы там имелось особо много чего, чем можно было бы с кем-нибудь поделиться.

— Ну, за обедом-то тебе уж точно не требовалась никакая помощь, — заявляет она. — Уж всяко не тогда, когда ты обзывала меня «праздной понтовщицей» или наклонялась, чтобы стащить еду с моей тарелки, и говорила, что это неважно, поскольку у наркотов все равно не бывает аппетита. Кидалась кусочками рыбы мне в лицо, а потом разозлилась и велела мне повзрослеть, когда я расплакалась.

Теперь она уже пытается пройти мимо меня, и я хватаю ее за руку, чтобы остановить.

Люси визжит.

Джордж выходит из-за стойки поста, и я выставляю перед собой руки, показывая ему, что все в порядке. Стараюсь говорить негромко и ровным голосом.

— Честно говоря, Лю, я и понятия не имею, о чем ты. Какого хрена мне делать нечто подобное? Мы же подруги!

— Сама не знаю, — отвечает она. — Потому что я всего лишь жалкая наркоманка, а ты настоящая сумасшедшая?

Прикрываю глаза и пытаюсь думать.

— Я тебе не верю, — говорю я. Даже не знаю, что еще сказать.

— Может, спросишь Донну или Боба? Они оба там были.

Мне ничего не остается, кроме как смотреть, как она разворачивается и уходит в обратную сторону. Потом просто стою, под внимательным взглядом Джорджа, и отчаянно пытаюсь припомнить тот момент, который только что описала Лю-Косячок. То, что я якобы говорила ей, и без того достаточно плохо, но гораздо сильнее тревожит тот факт, что я никак не могу припомнить, чтобы вообще говорила нечто подобное.

Я даже не помню, что была на обеде.

Когда моя мобила срабатывает опять, тут же хватаю ее, отчаянно желая показать этому говнюку Говарду, что такое настоящая ненормативная лексика, — но это не он.

Номер не высвечивается.

Нажимаю на кнопку и буркаю: «Алло».

Несколько секунд потрескиваний, отголоски чьего-то дыхания, а потом лишь короткие гудки.

41

Пытаюсь заговорить с Люси в очереди за ужином, но она напрочь игнорирует меня и несет свой поднос к столику как можно дальше от моего. Ильяс хочет поболтать, но я быстро его отшиваю. По-любому не могу заставить себя хоть что-то съесть, поэтому довольно быстро ухожу из столовой.

В башке полный кавардак.

Иду за последними за день лекарствами, а потом забредаю в музыкальную комнату, пока все еще сидят в столовой, и хватаю какую-то книжку в мягкой обложке. Надеюсь, это слегка меня отвлечет. Здесь только Шон, но я не жду, что он станет меня беспокоить, и так и происходит. Хотя уголком глаза приглядываю за ним — просто на случай, если ему захочется передать мне еще какое-нибудь послание, — так что по этой причине и из-за всей этой истории с Люси… ловлю себя на том, что раз за разом перечитываю одну и ту же страницу этой дурацкой книжонки.

Вваливается Лорен, плюхается на соседнее со мною кресло и рыгает.

— Читать — только глаза портить, — буркает она.

Я не в настроении клевать на ее наживку.

— Думаешь? Будто ты и сама не прочь книжку полистать… Сбацаешь пару песенок, а потом заваливаешься на диванчик с Диккенсом или еще чем-нибудь в этом роде. Хотя с ходу и не подумаешь, что ты такая любительница чтения.

А она не заглатывает мою наживку. Просто еще раз рыгает и бесстрастно показывает мне средний палец. Произносит:

— Манда ты кобылья.

Я демонстративно возвращаюсь к своей книжке, но ухитряюсь одолеть лишь половину все той же долбаной страницы, прежде чем она подается ко мне.

— Во всяком случае, я думала, что у тебя сейчас слишком уж много дел, чтобы сидеть тут книжонки почитывать.

Откладываю книгу.

— Чего-чего?

— Чего-чего… А того, что тебе новое дело надо раскрывать, так ведь, Коломбо ты наша?

— Разве?

Лорен подается даже еще ближе, отчего ее жирные сиськи перевешиваются через подлокотник кресла.

— Думаю, что стена у тебя в палате сейчас… ну, типа как показывают во всех этих полицейских сериалах. Понимаешь, чтобы детективы могли отслеживать ход расследования. — Она уже раздухарилась и явно довольна собой. Бросаю взгляд на Шона, но он вроде не обращает на нас ни малейшего внимания. — Наверняка где-то посередке пришпилена фотка бедной старушки Дебби, с ее именем понизу, и еще куча линий и стрелок фломастером на стене, ведущие к людям, которых она знала и все такое. Типа к подозреваемым.

— Угу, — отзываюсь я. — Все в точности так.

Лорен демонстрирует мне несколько коричневых и желтых зубов.

— Если только…

Я смотрю на нее. Что глупо, конечно, но просто не могу удержаться.

— Ну, все мы знаем: ты думаешь, что Дебби и убила Кевина, так ведь?