Внутри газовых камер. Подлинный рассказ работника крематория Освенцима

На грузовике обычно привозили тех, кто оставался в вагонах. Когда прибывал поезд, людей, которые уже не могли ходить, больных, инвалидов и стариков бросали на грузовики и везли во двор крематория. Но, как правило, их отправляли в крематории IV или V, и лишь в редких случаях – в крематории III или II. Когда там уже не оставалось места, их отправляли в наш. Часто таких людей было не более тридцати или около того. Грузовики выгружали их на платформу, словно песок. Несчастные жертвы падали друг на друга. Люди, которые обычно едва могли стоять на ногах… Боль от падения и унижения, должно быть, была невыносимой. Мы должны были помочь им подняться, раздеть их и отвести внутрь здания, где их ждал эсэсовец, чтобы хладнокровно казнить одного за другим.

Для нас это была самая мучительная задача… Нет ничего тяжелее, чем вести людей на смерть и держать, пока их казнят. Однажды мне пришлось помогать раздеться одной пожилой женщине. Как и все старики, она была очень привязана к своим вещам. И вот, оказавшись перед незнакомым мужчиной, бедная женщина совсем растерялась. Каждый раз, когда я пытался снять с нее чулки, она натягивала их. Я опускал с одного края – она натягивала с другого. Это становилось уже опасным для меня: чрезмерная задержка могла стоить мне жизни. Я не знал, что делать… Я начал нервничать. Это один из случаев, которые навсегда отпечатались в моей памяти… Я был на грани срыва, схватил ее с силой, чтобы стянуть чулки. Я был готов даже порвать их, если бы она их не отпустила. Бедняжка, она пыталась защитить то, что могла. Но в итоге закончила так же, как и все остальные.

Где в это время был офицер СС?

Если подняться по трем ступенькам, попадаешь в печной зал. Идти нужно была вдоль задней стены, с той стороны, где вынимали пепел. Немец обычно стоял в конце, частично спрятавшись за углом последней печи. Люди проходили мимо него, толком не видя, и тут же получали пулю в упор в затылок. Через какое-то время они изменили свою методику и стали использовать вместо пистолета пневматическую винтовку, потому что пистолетная пуля была слишком большой, и от выстрела с близкого расстояния череп жертвы разлетался на куски. Немцу не нравилось, что на него попадала кровь. Человек, сопровождавший жертву, должен был знать технику: держать жертву нужно на расстоянии вытянутой руки за ухо, немец стреляет, и, прежде чем человек падает на землю, нужно проявить сноровку, чтобы заставить склонить ему голову, потому что иначе кровь брызнет фонтаном. Если по какой-то случайности хоть капля крови попадала на эсэсовца, он без колебаний наказывал нас или даже убивал на месте. Именно это чуть не случилось с моим братом. В то время он уже находился в Крематории III вместе со мной. Он не смог достаточно быстро опустить голову жертвы, и кровь забрызгала немца. По случайности я оказался неподалеку и вмешался, сказав по-немецки: «Das ist mein Bruder!» («Он мой брат!») Это могло бы доставить неприятности и мне, но вместо этого немец успокоился и отпустил нас. С тех пор мой брат всегда старался увиливать от этой особенно тяжелой работы. Для меня же самым тяжелым было опустить на землю мертвого человека. Это ощущение тяжести человека, в падении, которое ты сопровождаешь вопреки себе. Было больно слышать, как тело падает на землю, хотя я и знал, что оно уже мертво, но все равно делал все возможное, чтобы смягчить падение.

Вот так людей в зондеркоманде заставляли делать и подобные вещи. Такое нельзя отрицать, сказать, что ничего не было или что это неправда. Однако в данном случае я признаю, что чувствую себя немного соучастником, хотя я их не убивал. У нас не было выбора, не было другого выхода в этой дыре! Если бы я отказался это сделать, немец набросился бы на меня и тут же убил, чтобы показать пример. К счастью, такие группы в наш крематорий присылали нечасто. Максимум два-три раза.

Люди из зондеркоманды рассказывали мне, как все проходило в Крематории V. Якобы там грузовики выгружали живых жертв прямо в ямы, которые горели под открытым небом. Я сам этого не видел, поэтому не могу подтвердить, но мне кажется вполне возможным, что они даже не утруждались убивать людей, прежде чем бросать их в огонь. У нас все происходило дольше, потому что немцу приходилось их убивать одного за другим.

Вы были в крематориях IV и V? Чем они отличались от крематориев II и III?