Внутри невидимых стен

– Ну, куда ее нам, господин? Лишний рот только будет! У нас и так у всех мал мала меньше остались, а теперь ни кола ни двора. Это брести, дом и хозяйство поднимать, поля сеять. А с малявки какой прок? Чем она поможет? А просто так ее кормить – так тут все сами теперь голодными сидеть будут, – быстро затараторил он, пытаясь оправдаться.

– И что дальше, я спрашиваю? – прорычал Макс.

– Ну, дык… Тут останется, сама дальше пусть решает, как ей быть. С нами не пущу – ныть будет да канючить, только расстройство в дорогу. И так у всех на душе кошки скребут. Сколько народу родного сегодня схоронили.

Кулак непроизвольно сжался. Ниирва, оглядываясь на Макса, подбежала к Мисси и еще быстрее зашептала что-то ей на ухо, но та только размазывала слезы по грязному лицу и мотала головой. Макс догадывался, что она ей сейчас предлагает. С такой-то сестрой…

– Ты хочешь сейчас просто бросить ее одну на этом пепелище? – повторил он.

– Не хочу, господин, – лицо старосты исказила гримаса страха, а сам он вновь затрясся. – Да никто не будет ее приживалой брать. Не то время. Пришла беда – отворяй ворота. Самим бы с голоду в пути не подохнуть. Куда ни кинь – всюду клин. Не повезло девке.

– Слушай, мужик, – прошипел Макс, едва сдерживаясь, чтобы не врезать ему. – Я вообще просто шел мимо вашей деревни и то ввязался в бойню, что тут творилась. А вы не можете ребенка своего же односельчанина приютить? Да, вам тяжело, но, черт возьми, я вообще ради вас шкурой рисковал!

Увы, по бегающим глазам старосты Макс понял – он будет юлить, извращаться, но Мисси в итоге с собой не возьмет. А если и возьмет под нажимом или угрозами – то бросит по дороге. И Макс ничего не мог с этим поделать.

* * *

Хоть и осознавая всю бесполезность этих попыток, Макс потратил еще почти час на уговоры старосты и других деревенских мужиков, но проку это не дало – все переживали за себя и уцелевших родственников, и свежеиспеченная сирота для всех была лишним балластом.

Макс сам не знал, почему его вдруг так взволновала судьба совершенно чужого, незнакомого ребенка. То ли ему было до глубины души жаль ее, то ли отцовские чувства невесть откуда проснулись, то ли просто взыграла обида, что своим поступком эти деревенщины обесценили в его глазах все усилия по их спасению. В самом деле, ему было тошно от мысли, что рисковал он собой ради нелюдей, которые всей деревней не способны прокормить сироту.

– Мы отправляемся в путь, господин, – наконец сообщил старик.

– Вы собрались идти сейчас? – удивился Макс. – Ночью?

– Да. Оставаться здесь опасно – запах крови может привлечь хищников, а если поблизости окажется охотница умари, нам вообще спасу не будет!

– Я прошу – возьмите Мисси с собой. Неужели ты не понимаешь, что одна она здесь погибнет? – прошептал Макс, глядя в землю.

– Простите, господин, но не могем, – вздохнул староста. – Самим бы не помереть с голодухи. Думаете, нас сильно ждут в других деревнях? Да мы там никому не надобны. Там таких босяков своих хватает.

Сказав это, он развернулся и пошел к ближайшей запряженной телеге. По пути махнул рукой, и вся процессия, состоящая из нескольких повозок, медленно тронулась вперед по дороге.

Ниирва, с видимым трудом сдерживая слезы, обняла подругу и, что-то прошептав ей на прощание, побежала за старостой. Чем с ним и остальными за это рассчитается Аншари? Даже думать было мерзко, хоть и вполне очевидно…

Оставшись одна, Мисси тяжело вздохнула и, опустив глаза, вернулась на ту колоду, где сидела раньше, и, уткнув лицо в перепачканные ладошки, всхлипнула. Она не заревела навзрыд, не кинулась за людьми, бросившими ее умирать. Шок это или понимание, что эти действия бессмысленны – неважно; она уже была обречена.

* * *

Толпа селян, освещаемая лишь несколькими факелами в руках бредущих пешком крестьян, постепенно отдалялась, вскоре превратившись в мерцающие вдалеке огоньки.

Макс же так и стоял, опустив руки и не зная, что сказать или сделать. Больше всего ему хотелось догнать их и посворачивать шеи этим жалким скотам, которые заставили его пожалеть о том, что он вообще взялся их спасать.

Погруженный в мрачные мысли, он даже не заметил, как к нему подошли Лика и Вельга.

– Я понимаю твои чувства, Макс, но староста прав, – вздохнула Вельга. – Они сами будут голодать, многие могут и не выжить. Никто не хочет рисковать своей жизнью ради чужого ребенка.

– Тут не так и мало мисюков, – хмыкнула Лика. – Поймать не проблема. Так что это лишь отговорки. Может, поубиваем их все-таки? – предложила она, сполна ощутив, похоже, все чувства Макса.

– Поймать мисюка практически невозможно, – покачала головой Вельга. – Лика, ты носишься быстрее вурла, у тебя невероятная реакция. Тебе этого не понять, ты можешь просто догнать и зарезать мисюка. Зелирийцы – нет. Мисюки бегают и прыгают так быстро и по непредсказуемой траектории – подстрелить его даже из армейского арбалета очень трудно, а из лука – вовсе никак.