Во благо Ордена Феникса (ЛП)

Но сделать это оказалось намного сложнее. По очень многим причинам. Даже если не учитывать тот факт, что Люциус был высокомерным, извращённым подонком, склонным делать ужасные вещи, когда она была в таком беззащитном положении, Гермиона также просто чувствовала себя виноватой перед Снейпом. Два раза, когда она уже делала это раньше, были с мужчиной, который сейчас ожидал её за дверью. Профессор был так близок к тому, чтобы потерять над собой контроль всего несколько минут назад. И она это видела. И всё же, Северус сдержался, доверившись ей.

«И таким образом я собираюсь отплатить ему за доверие? Отсосав Люциусу Малфою?»

Конечно, это было бы исключительно ради собственного выживания, но всё равно оставило бы о себе воспоминания. В последний раз она была с ним, с Северусом, перед камином, и делала это, чтобы показать ему свою признательность, чтобы отплатить за его внимательность и деликатность. Это представляло собой глубоко эмоциональный обмен. И ещё, это было просто…

— Ты собираешься отсасывать мне или нет?

Сфокусировавшись взглядом на полу, она сделала глубокий вдох — вероятно, ей всё-таки придётся узнать Люциуса поближе.

Протянув руку, Гермиона схватила его за ствол, сделав всего несколько коротких движений, прежде чем взяла в рот головку. Она не собиралась целовать, облизывать или умоляюще смотреть на него — это была всего лишь лишённая эмоций стимуляция. И девушка была уверена, что сможет бесстрастно сделать это.

Малфой крепко схватил её за волосы и, как она и предполагала, попытался протолкнуть член поглубже в горло.

«Ну что за придурок…»

Поднимая свои пальцы к горлу, как будто стараясь не задохнуться — что было довольно близко к истине — она наколдовала Histomalleus и почувствовала, как расслабляются внутренние мышцы. Гермиона безостановочно практиковала использование этого заклинание без применения палочки с тех пор, как придумала свой план. У неё, конечно, ещё не всегда получалось идеально — ягодицы оказались слишком уж большими — но, в целом, вполне удовлетворительно.

— Тебе нравится вкус чистокровного члена, не так ли? — хмыкнул Люциус, толкаясь в неё.

Ох, она предпочла бы ощутить вкус крови чистокровного члена. И хотя идея оторвать его пенис зубами казалась крайне привлекательной, в тот момент у Гермионы были другие планы… Планы, для осуществления которых, она отчаянно надеялась найти возможность.

***

«Что он делает с ней так долго?»

Северус прохаживался по комнате, как тигр по клетке, пытаясь казаться бесстрастным и непринуждённым. Настенные часы над каминной полкой пробили десять вечера. В общем зале находилось ещё восемь волшебников. И через пятнадцать минут присоединится ещё один, если Люциус уже закончит с ней… Или ещё раньше, если сделает всё в своей типичной грязной манере…

«Проклятье!»

— Сядь, Северус! — прошипел Волдеморт. — Твоё хождение становится утомительным!

— Если она каким-нибудь образом пострадает, Милорд, это закончится для меня очень плохо.

— После применения Obliviate она не будет знать и помнить о причине своих травм.

— Но девочка будет искать объяснения. И, вероятно, осознает, что кто-то использовал Obliviate.

Красные глаза Волдеморта сузились.

— Ты приписываешь грязнокровке чрезмерное количество способностей, учитывая отсутствие ваших предварительных встреч.

— Девчонка была моей студенткой много лет. Она — невыносимая всезнайка: самоуверенная, требовательная, упрямая… безрассудная.

Ему срочно нужно было остановиться или он рисковал, что хрипота в его голосе сдаст его с потрохами. Все черты Гермионы, которые он упомянул, как недостатки характера, на самом деле были теми, которые делали её настолько необыкновенной, что она казалась способной справиться с происходящим сегодняшним вечером. Грейнджер была одной из самых храбрых людей, которых он когда-либо знал.

— Она — настоящая заноза в заднице, — согласился Драко.

Волдеморт вздохнул, явно балансируя на грани потери терпения.

— Ты можешь покинуть нас, Северус, если тебе это причиняет такие душевные страдания. Драко вернёт её.

«Ну да, только через мой труп.»

Северус выдвинул стул и резко присел.

— Я подожду.

***

Несомненно, Люциус думал, что она испугается его силы, но с помощью заклинания Histomalleus Гермиона была способна принять всё, что он готов был в неё погрузить. Вскоре Малфой уже стонал и задыхался над ней, как вдруг она почувствовала, что он выходит из её горла, сжимая рукой член и отступая назад.

— Дерьмо… мне просто нужно… это было просто — нечто! Дай мне минуту.

Он отошёл и опёрся руками о столик, делая глубокие вдохи. Гермиона поднялась на негнущихся ногах, и пошатывая, двинулась к кровати.

Люциусу нужно было взять себя в руки. Он не должен был подходить к оргазму так близко. Не после того, что случилось, когда он попытался заняться любовью с Нарциссой. Наказание магией обряда оказалось одним из самых худших событий в его жизни, и Малфой поклялся никогда не допустить этого снова. Тем более с ней — с грязнокровкой.