Во имя любви

— Свет, ну что ты такое говоришь! — Антон ходил по комнате из угла в угол. — Как тебе это вообще в голову пришло?

— Хорошо, а о чем же вы тогда говорили с папой?

— Это вопрос деловой, и я не хотел бы обсуждать его даже с тобой. Не обижайся, пойми меня правильно.

— Хорошо, Антон. Но ответить мне на один вопрос, только на один. Ты знаешь, где Кармелита?

— Нет.

— Антон, это правда?

— Ну конечно, правда, недоверчивая ты моя!

— Ну, слава Богу! — и Света бросилась к Антону на шею. — Знаешь, а я так испугалась! Ты никогда мне не ври, ладно? Никогда. Ну, я ведь сразу почувствую обман и потом тебе не прощу. Договорились? — и она поцеловала жениха.

Вскоре после этого Антон стал прощаться — как-то очень уж быстро.

Выскочил из дома и набрал по мобильному Тамару:

— Алло, ма, привет! Нам надо срочно встретиться…

* * *

Максим как раз брал у дежурной ключ от своего гостиничного номера, когда на плечо ему легла женская рука в цыганских браслетах.

— Кармелита?! — выдохнул он, не веря такому счастью. Но, обернувшись, увидел Люциту.

— Опять ты?

— Максим, выслушай меня!

— Я не собираюсь с тобой разговаривать — ты же опять станешь защищать этого своего поганого Рыча!

— Он хотел помочь Кармелите!

— Да я собственными глазами видел, как он схватил ее! — возмущению Максима не было предела.

— Но Богдан… Ну, в смысле, Рыч — такая же жертва, как и Кармелита. Им обоим грозит опасность!

— Я тебе не верю.

— Но ты же не все знаешь, Максим.

— До свидания! — он развернулся и пошел по коридору к себе в номер.

— Выслушай меня! — гордая цыганка побежала за этим молодым гаджо, потому что он был последней ее надеждой.

* * *

— Разрешите? — Форс зашел в кабинет Баро, тот предложил ему сесть. — Вам удалось поговорить с Кармелитой?

— Да. А ты откуда знаешь?

— Рыч звонил. Сказал, что вы разговаривали. И еще, он назначил день передачи денег.

— Когда?

— Завтра. Утром. Надеюсь, у вас все готово?

— Готово.

— Значит, вы твердо решили отдать деньги?

— Я твердо решил спасти свою дочь.

— Мне кажется, что это совершенно правильное решение, господин Зарецкий. Похитителям надо заплатить. И, по-моему, не стоит при этом пытаться их задержать.

— Я не нуждаюсь в твоих поучениях. Если тебе нечего больше сказать — до свидания!

— Нет, Баро, мне есть еще что сказать. Рыч передал вам свой план передачи денег. Завтра утром вы должны прийти в театр и ждать, когда к вам подойдет человек от Рыча и заберет деньги.

— Подожди. Он что, будет один? — Да.

— Нет, так не пойдет… Позвони Рычу и скажи ему, чтобы этот человек пришел с Кармелитой!

— Баро, ну неужели вы думаете, что я ему этого не говорил?

— И что?

— Рыч отдаст Кармелиту только тогда, когда позвонит его человек и скажет, что вы передали деньги.

— Так что ж это получается — у меня нет никаких гарантий? Так же, как и тогда с Бейбутом?

— Получается, что так, Баро. Но у нас с вами нет и другого выхода — остается только поверить Рычу.

— Как? Как я могу поверить человеку, укравшему мою дочь?! У этого бандита не дрогнет рука ее… — Баро осекся, боясь произнести вслух посетившую его страшную мысль.

— Давайте не думать о плохом, Баро. Если выполнить условия Рыча, я думаю, все будет нормально, — Форс отвел глаза от тяжелого взгляда цыганского барона. — И еще, Баро, я хотел бы прояснить одно обстоятельство…

— Говори.

— Рыч сказал, но я, честно говоря, не знаю, верить ли… Ну, в общем, он сказал, что Кармелита — не ваша дочь, а дочь Астахова.

— Я мог бы сказать тебе, Леонид, что это не твое дело, но я тебе отвечу. Да, это правда. Но то, что Кармелита — не моя дочь по крови, ничего не значит. Она — моя дочь! Слышишь? Моя дочь! И я никому ее не отдам!

— Я понимаю вас, Баро. Но я боюсь, что теперь бандиты потребуют выкуп еще и с Астахова. Недаром же эта информация всплыла именно сейчас, когда ее похитили.

— Так что же, я должен прийти туда вместе с Астаховым?

— Нет. Просто вполне возможно, что освобождение Кармелиты зависит сейчас не только от вас, но и от Астахова… И еще Баро, я понимаю, в каком вы положении, и не обижаюсь на ваши слова, но поймите и вы меня правильно. В вас кипит сейчас негодование, гнев и ненависть — и это понятно. Но завтра ~ завтра жизнь Кармелиты будет зависеть от вашего благоразумия…

* * *

Рука вот уже полчаса сидел в дальнем закоулке приволжских катакомб над связанным Рычем, а тот все это время, не переставая, мычал сквозь скотч, которым был наглухо залеплен его рот. Наконец Рука не выдержал и скотч со рта Рыча снял.

— Да чего тебе?

Рыч сразу же заговорил:

— Слышь, Рука, ты хоть о душе подумай!

— А ты что — священник, что ли? — Рука сильно удивился.

— Нет, я простой человек, хотя и верующий. Вот и тебе тоже предлагаю остаться человеком!

— Ты это о чем?

— Послушай, Рука, отпусти нас!

— Чего?!

— Отпусти нас с Кармелитой. А еще лучше — давай дождемся Удава, возьмем его и сдадим в милицию. Тогда и нам с тобой за наши преступления скидка будет!

— А с чего это ты, Рыч, заинтересовался поимкой Удава?