Во имя рода людского. Отделённые. Книга 2 (СИ)

Эйсгейр неожиданно чётко вспомнил — часто во время бесед с Виркнудом, когда уже стоял круг тишины, Мурмярл мяукал, играя в свои гляделки с камнями. Такого не бывает, если защиту наводит Миррин, — кот просто начинает беспокойно расхаживать по кабинету. С рыцарем же ведёт себя иначе — будто что-то вынюхивает, охотится… А ведь Эйсгейр, как и все болваны, по привычке ставит круг тишины стеной, не особо думая, что там под ногами.

«Восемьсот тринадцать раз болван», — обругал себя рыцарь и перелился вниз, в архив.

Какой-то человек вскрикнул и чуть не грохнулся со стола. А должен бы сидеть на стуле.

— Ты кто такой? — спросил Эйсгейр.

Тот хватал ртом воздух и не мог сказать ни слова от удивления и испуга.

Эйсгейр оценил расстояние между столом и потолком крохотного кабинета. В архиве потолки вообще не очень высокие. Если встать на стол, то можно ухо приставить к камню. А эта крыса архивная явно придумала что-то себе в помощь: в руках молодой парень держал странную трубку. Видимо, Ярл Мурмярл слышал, как она шоркает по камню, или как двигается сам шпион по кабинету.

— Милорд?

Это пришёл главный архивариус Хелгар, услышав шум. За его спиной собирались оторванные от своих свитков и книг писцы.

— Кто здесь работает кроме него?

— Никто, милорд.

— Заберу-ка я этого парня на время, Хелгар. А может, и не на время.

***

Крыса, хоть её и поймали на горячем, держалась стойко. Времени наблюдать за допросом у Эйсгейра не было, и он вернулся во дворец, оставив писца на попечение рыцарям, следившим за холодушкой.

В кабинете его ждал Эамонд.

Глядя на серебряного кракена в волосах своего потомка, Эйсгейр осознал, что наместник уже совсем седой.

«Океан-отец, скоро всё их поколение уйдёт…» — поразила рыцаря горькая мысль.

Эамонду семьдесят, Хелгару даже больше. Да почти всем главным фигурам в его людском окружении за шестьдесят, как Сигсону. Виркнуд был самым молодым, приближаясь к полувековому рубежу. Как и Ормунд. Рыцарь в ужасе подумал, что вполне вероятно ему придётся менять паруса в разгар шторма.

— Милорд, — заговорил Эамонд, отвлекая своего владыку от печальных размышлений, — разведчик из Бергнеса прислал отчёт.

— Так скоро? Недели вроде не прошло.

— Да, милорд, — ответил наместник и подал рыцарю бумаги. — Он решил отправить раньше.

Эйсгейр взглянул на листы и нахмурился: буквы все были родные, но вот складывались в совершеннейшую тарабарщину.

— Это что?

— Записи подслушанного.

— Он просто писал всё нашими буквами? На слух?

— Судя по всему, да.

— Да языковеды половину академии отдали бы за этого парня! — восхитился рыцарь.

Он смотрел на письмена со странными значками. Расшифровка их приводилась тут же — обозначения разных звуков, смягчение или что-то, чего не было в общем или северном языке. Получалось, разведчик сходу выдумал, как записывать непонятную ему речь. Да ещё в каких условиях!

— Да он гений какой-то!

— Ну, судить не берусь, но слух у него хороший и воздухом одарён.

Эйсгей пробежался взглядом по записям. Да, парень достоин награды! Ещё и выделил часто повторяющиеся слова.

— Я решил сначала показать вам, прежде чем привлекать кого-либо. Это наречие разведчик не учил, но некоторые слова ему показались знакомыми и подозрительными, поэтому он стал запоминать и записывать фразы с ними. Всё, конечно, не смог, но написал много.

— Подозрительными?

— Посмотрите на часто повторяющиеся слова, милорд. Их отдельно выписали сюда.

Рыцарь прочитал первое слово, и у него ёкнуло сердце. «Лашге». Напоминало «лашагед» из доимперского энуби. «Север». И правда, подозрительно…

— Кого привлечём к расшифровке, Эамонд?

— Может, эльфов попросить?

Да, уж у них знатоки всех видов энуби найдутся, и в Общество Знающих они не побегут, но… Стоит ли доверять Детям Леса, если и среди них не так спокойно, как кажется со стороны?

— А из наших?

Оба ненадолго замолчали.

— Хелгар, — сказал Эамонд.

«Эльвейг», — подумал рыцарь.

Его последняя жена, как и нынешний главный архивариус, занималась историей и языками. В её личной библиотеке было много всего. В том числе словари разных наречий энуби, которые Эльвейг составляла сама.

Они и пригодятся Хелгару в расшифровке записей. Чем можно соблазнить учёного в преклонных летах, уже вырастившего и детей, и внуков, и правнуков, жившего в достатке подле владыки Северных земель, ни Эйсгейр, ни Эамонд придумать не смогли. Хелгару доверять можно.

Рыцарь перелился в архив, опять переполошив писцов. Невозмутимый главный архивариус как ни в чём не бывало поправил очки и поклонился.

— Хелгар, где библиотека Эльвейг из её особняка?

— Она ещё здесь, милорд. Мы всё рассортировали. Ждём ответа от Второго архива о копиях. И переписываем то, что имелось в единственном экземпляре.

Дела архивные вершились не быстро. Сейчас это даже радовало.

— Покажи мне словари.

— Да, милорд, сюда. — Хелгар повёл рыцаря между столов и стеллажей. — Я, признаться, посмотрел её последние работы. Она великолепным языковедом была. Один словарь доимперского энуби чего стоит, милорд. Не знаю, почему и половины не опубликовала. Жаль, ушла так рано…