Во мгновение ока (СИ)

С этими словами Саид ушел, не прощаясь. Подготовка к свадьбе шла полным ходом, но мысли его были далеки и от второй женитьбы, и от молодой невесты, которую он еще не видел, да и, по правде говоря, не горел желанием. Иногда Саиду казалось, что его душа мертва — изъедена, парализована ядом безответной, безнадежной любви, но и сбросить эти оковы с себя он не мог или просто не хотел. Он увяз в Жади, как заблудившийся странник в зыбучих песках: каждое телодвижение лишь усугубляло ситуацию и вело к неминуемой гибели. Мог ли кто-то протянуть ему руку помощи? Вероятно, да, вот только Саид навряд ли бы ухватился за нее.

========== Часть 5 ==========

Мел, узнав о возвращении отца, сильно спешила домой. Она была так огорчена из-за происходящих в ее жизни событий, что по невнимательности едва не угодила под машину. «Нужно быть осторожнее, не хватало только мне попасть в больницу или вовсе погибнуть», — подумала девушка, услышав в паре метров от себя визг тормозящих колес.

— Эй, сеньорита, смотрите по сторонам! — с раздражением крикнул из-за опущенного стекла водитель. — Я не хочу по вине таких разинь садиться за решетку!

Мел, пробормотав невпопад какие-то извинения в его сторону, принялась ловить такси. Кажется, черная полоса не просто не хочет заканчиваться, она только-только началась. Цинично отвергающий влюбленную в него подругу Сесеу был еще цветочками в сравнении с тем, что случилось дальше. Сперва, как гром среди ясного неба, весть о том, что родители разводятся, а у отца полжизни была любимая женщина в далекой стране, и он намерен с ней воссоединиться. Мел отчетливо, до самой мелочи помнила разыгравшуюся одним ненастным вечером грозу, плачущую мать, которая проклинала все на свете, ругающегося деда, суетливое и шумное столпотворение в гостиной. Никогда раньше Мел не чувствовала себя столь одинокой, никому не нужной и потерянной, однако в тот же вечер, словно это был щедрый подарок небес, она узнала доселе неведомое чувство — взаимную любовь. Тем не менее, и здесь все оказалось не так просто: чего девушка никак не ожидала, так это удара ножом в спину от родной матери, наотрез отказавшейся принимать ее возлюбленного. Мел думала, что хуже этого уже точно ничего не может произойти, но она ошибалась. Несовершенству нет предела, а беда никогда не приходит одна.

Когда Леонидас сообщил внучке о том, что у Лукаса парализованы ноги, она несколько мгновений не могла поверить в услышанное. Мел, несмотря на имеющиеся у нее проблемы, всегда жила в мире, изолированном от всякого рода невзгод и потрясений. Она знала о бабушке, умершей в очень молодом возрасте от тяжелой болезни, о дяде, разбившемся на вертолете, но все это происходило не при ней и воспринималось юной наследницей Феррас какими-то старинными семейными преданиями. Мел знала и о том, что на свете существуют люди с ограниченными возможностями, иногда видела их на улице или по телевизору, где показывали паралимпиаду. Все это было где-то там, за пределами сытой и относительно благополучной жизни Феррасов, но теперь в их мир ворвалось нечто, перед чем все они растерялись, ворвалось беспардонно, без приглашения и стука.

— Папа! — воскликнула она, забегая в родительскую спальню.

— Мел! Ну, наконец-то! — обрадовался Лукас.

— Прости, что не встречала тебя вместе с остальными, я узнала всего час назад, когда мне позвонила Далва.

— Ничего, я в любом случае очень рад тебя видеть.

— Папа, как же это случилось? — чуть не плача, спросила она.

— Это уже не имеет никакого значения, дочка. Случилось то, что случилось. Наверное, у меня такая судьба.

— Я ужасно переживала за тебя. Как твое самочувствие? Что-нибудь болит?

— Душа болит, но, в целом, терпимо.

Мел сидела рядом с отцом молча, не зная, как ему посочувствовать, чем помочь, и смотрела на него с искренней, щемящей сердце жалостью.

— Как печально, что мы начинаем разбираться в жизни тогда, когда уже поздно, — задумчиво сказал Лукас. — Я смотрю на тебя, и мне даже немного завидно.

— Папа! — смутилась Мел.

— У тебя все впереди. У тебя действительно еще все впереди, но никогда не думай, что это продлится вечно. Живи здесь и сейчас, Мел. Я знаю, у вас с Маизой возник конфликт из-за твоего парня, Шанди. Так вот, я не против вашего союза с ним.

— Это правда?..

— Конечно. Я поддержу тебя, даже если ты решишь уйти из дома к нему, будь уверена. Когда-то отец не одобрил моего выбора, и я не хочу повторять его ошибку. Я не хочу обрубать тебе крылья, как бы ни протестовала Маиза.

— Ты… об этой марокканке? — осторожно поинтересовалась Мел.

— Да. Когда-нибудь я расскажу тебе все, и ты меня поймешь, но сейчас речь не о том. Если бы ты только знала, о скольких упущенных возможностях я жалею. Я боялся быть самим собой, боялся разозлить отца, боялся навредить тебе. Не нужно было ничего бояться, так я сделал всем только хуже, прежде всего, себе.

— Когда ты так говоришь, я чувствую себя виноватой за то, что просто родилась, — нахмурилась девушка. — Получается, что вы с мамой хотели как лучше для меня, сохраняя семью, а теперь мы несчастны все трое.