Во власти его величества

Эор не злился, не был в ярости и даже не пылал ненавистью ко всем. Он просто запланировал какую-то пакость и теперь точно знал, что сделает это. И остановить его не получится.

– Аяр, пожалуйста…

Он укоризненно вздохнул и помотал головой, отказывая в моей просьбе.

Я продолжала молча на него смотреть, всем своим видом пытаясь показать, что не приемлю карательных санкций.

Аяр снова вздохнул, на сей раз раздраженно. Поиграл желваками, покусал губы, прикрыл на миг глаза, а затем вскинул обе руки, признавая свое поражение.

– Хор-р-рошо, – прорычал он, с укором на меня глядя, – я не буду никого убивать за то, что они напугали тебя.

Я сначала согласно кивнула, потом подумала и внимательно посмотрела на Аяра.

– И за то, что оскорбили, тоже, – прошипел он с негодованием.

Посмотрела еще внимательнее.

Эор сжал кулаки, стиснул зубы и едва различимо рыкнул:

– И за то, что соблазняли, тоже!

По факту меня никто не соблазнял, лишь один раз сказали, что я красивая, но возражать не стала. Подумала еще немного и согласилась:

– Хорошо, убедил. Голоден?

Аяр в ответ воодушевленно улыбнулся и заверил:

– Безумно!

– Тогда жду тебя на кухне.

Я как раз пошла к двери, когда в спину мне прилетело удивленное:

– На кухне?..

Обернулась и вопросительно глянула на Аяра. Он тоже смотрел на меня с недоумением. И стояли мы так секунд пять, пока его лицо не осветилось пониманием.

– А-а-а, ты про этот голод… – протянул разочарованно.

Еще пару секунд пыталась понять, что имел в виду он, а потом… Густо покраснев, вылетела из чужой спальни, категорически отказываясь об этом думать!

* * *

Эти мысли я гнала от себя всеми силами. Делала вид, что ничего не произошло. Пыталась прятаться в изучении чужого мира, скрывать эмоции за тревогой к Аяру, но сейчас…

Сидя в одиночестве в пустой кухне, я никуда не могла сбежать от них.

Эти мысли были похоже на рой смертоносных ос. Жужжали где-то рядом, роились, по очереди наносили свои болезненные удары.

Самая страшная из них – Егор мертв. Но она больше не вызывала во мне отчаянной паники, а отзывалась пустотой в душе.

Егор ушел и словно оставил после себя огромную черную дыру, поглощающую все раздумья, связанные с ним.

Вторая страшная мысль: Аяр закрыл мои воспоминания и соврал мне, что брат жив.

Сложно думать об этом. В голове все путается и туманится, отказываясь выстраиваться в логические выводы. С одной стороны, я должна бы злиться на эора, если не ненавидеть его за то, что он сделал. Но с другой… я оправдывала его, причем успешно. Понимала, что он сделал это из-за беспокойства, боясь, что я не справлюсь с горем и наворочу много дел. Он переживал за свой мир, да и за меня, кажется, тоже. Но все же… Просто принять и забыть?..

Когда открылась дверь и послышались уверенные шаги, я точно знала, кто пришел, а потому даже не обернулась, спрашивая:

– Почему ты передумал?

Не глядя на него, точно почувствовала, как стремительно ухудшается его настроение. Как угасает улыбка, леденеет взгляд, машинально распрямляется спина, как шаги становятся тяжелее.

– По поводу чего, Снежинка? – переспросил он, на ходу кидая в нишу красный камушек.

Разглядывая его широкую спину и узкую талию, постаралась объяснить:

– Вначале ты забрал мои воспоминания о Егоре. Я не обвиняю тебя, правда. Понимаю, почему ты это сделал, хоть и обидно, что ты не поверил в меня. Мне интересно, почему ты передумал и все рассказал?

Его спина была очень напряженной. Мышцы едва заметно подрагивали, широкие ладони лежали на столешнице, плечи были неестественно расправлены. Аяр медленно обернулся, и на его лице не было злости, как я успела подумать. Он выглядел очень серьезным и собранным, но вместе с тем ощутимо настороженным.

– Как раз потому, что поверил в тебя, Снежинка, – ответил он лишенным эмоций голосом, даже не пытаясь отвести взгляда. – Потому что понял, что не вправе утаивать. Решил, что ты справишься с этим, а если не получится, я помогу. И ведь ты справилась.

Горький смешок прозвучал неуместно.

– Ты чуть не умер, – напомнила ему об очевидном.

– Но не умер же, – невесело хмыкнул он в ответ, криво улыбаясь. И продолжил серьезно: – Я должен попросить у тебя прощения.

– Не должен, – покачала я головой, перебивая. – Я понимаю.

Правда понимаю. Наверное, на его месте я поступила бы так же.

– Прости, Снежинка, – все же произнес он, с сожалением глядя на меня.

Я кивнула, принимая извинения, облизала пересохшие губы, сглотнула ком в горле и спросила о другой страшной мысли:

– Аяр, а мама?..

– Я действительно был у нее, – он оттолкнулся от столешницы, подошел и присел передо мной на корточки, взяв мои ладони в свои руки, – и я действительно сказал ей, что ты уехала учиться в другую страну.

– И она поверила? – нахмурилась, сомневаясь в этом.

– Не хотела верить, – не стал скрывать эор, – но небольшое внушение и изрядная доля успокаивающей магии сделали свое дело.

– А время?..

– Мы работаем над этим.

Я кивнула, принимая ответы, и почувствовала, как становится легче дышать. Сжимавшая до этого железными тисками тревога отступила, делая мысли яснее и воздух свежее.

– Спасибо, – прошептала.