Водки летчикам не давать!

Главный десантник разводил руками и пытался сослаться на летчиков, у которых сверхлимит горючки на прыжки и поэтому пригоняют то самолеты, то вертолеты еще и десантируют с разных высот и умоляют «пару прыгов» сверх нормы.

Начфин тихонечко сидел на своем месте и радовался, что его не замечают.

Тут совещание пошло не так как хотелось бы командиру бригады. Замкомбриг решив, что лучшая защита — это нападение, предъявил командиру, и предъявил весьма жестко.

— А вы ведь, товарищ полковник, в крайней командировке в Чечню сами на выход ходили! Причем в головном дозоре с пулеметом!

— Ну, так это я же командир, я же должен знать как мои подчиненные…, — ответил опешивший комбриг.

— А вы старший офицер в первую очередь, товарищ полковник, — брякнул с места заместитель по тылу.

— Ой, кто бы там говорил, — опомнился комбриг, — А кто старшим тылового дозора шёл, а? А кто на всю группу пайки тащил? А кто после окончания задачи в одно рыло акты списания на имущество составил и все списал, а потом пытался всем то горки новые всучить, то рюкзаки?

— Он у меня еще спутниковый телефон и аккумуляторы к нему отбирал, говорил: давай понесу, а то тебе тяжело, — встрял начальник связи бригады.

Его в бок пнул начальник инженерной службы, так же ходивший на этот выход в головном дозоре с миноискателем и щупом.

Перепалка продолжалась. Начальник ГСМ тихонько бурчал себе под нос про свою нелегкую судьбу и про то, что ругаться все горазды, а ему тоже ой как хотелось бы на боевой выход да с рюкзаком да со станком от АГса за плечами.

Майора-начфина стало трясти от страха еще больше, недавно командир бригады заметил его в конце небольшой очереди из трех человек к кассе за получением денежного довольствия и поэтому финансист ждал разноса. Кто-то нажаловался, что финансисты уже достали простой люд своими просьбами, то получить какие-то квартальные, то какие-то командировочные. Над одним солдатиком-срочником-свинарем «фины» очень грубо «надругались», во время обеда забежали в евросвинарник, силой заставили расписаться его в ведомости и сунули в руки стопку купюр.

* * *

— Ладно, хватит лаяться, товарищи офицеры, — остановил бедлам комбриг, — засовещались мы, уже десять минут безумолку трещим, расходимся по рабочим местам!

Офицеры вскочили с мест и начали быстренько улепетывать, стараясь не столкнуться с начфином, котрый сразу начнет «грязно» приставать и приглашать зайти в кассу.

Помощник командира по правовой работе, почесывая бритый затылок, застыл в проходе, у него в голове вертелось каких-то два слова, значение которых напрочь вылетело у него из головы: «Комитет каких-то матерей и прокуратура».

За окном раздалось бодрое топанье и залихватская песня, исполняемая красивыми женскими голосами:

— На вечеринке страшных бля…ей, ты танцевал с собакой моей, как ты так мог нажраться свинья, что не понял, где собака, где я!

Это женщины-прапорщицы и контрактницы вернулись с обеда. Как обычно на полчаса раньше.

ДОРОГИ

Стоит пыльное облако летом над военной столицей Ичкерии, стольным н/п Ханкала.

А зимой и осенью непролазная грязища в Ханкале. По сути дела нонсенс, посмотрим на расположение гвардейской мотострелковой дивизии. Казармы с «еврейским» ремонтом, газовые кочегарки, заасфальтированные дорожки, на ДОСах — тарелки спутникового телевидения, детские площадки, подтянутые военные, одетые по всей строгости и Уставу. На маршрутах патрули, не пускающие расхлябанных военных с окраин республики в свой тесный мирок, работают офицерские кафе и бар, не в каждом гарнизоне Московского округа такое увидишь. Буквально сто метров от КПП с постаментом, на котором стоит камуфлированный БТР, и все, полный абзац: непролазная грязища полевой дороги зимой и пыльная муть летом.

Итак, это была присказка, а дальше сказка. Задумалось вам, скажем, из столицы «Дикого Запада» Бамута добраться до Ханкалы. Ну там с боем что-нибудь на складах дивизионных получить, планы какие-нибудь согласовать или на разнос к начальству. Казалось, чего бы проще, сел да поехал. Однако если было бы все так просто, мы не были бы Российской армией, до сих пор пугающей страны альянса НАТО и приводящей в недоумение НОАК.