Водолаз Его Величества

Дизенгофа они отыскали через час. Расстояние от Яффо до Тель-Авива возмущенная Двора-Лея преодолела за двадцать минут. Впрочем, надо заметить, что обратно, уже выпустив пары, они добрались за полчаса.

– Разумеется, я вас помню, – слегка приподняв шляпу, ответил Дизенгоф в ответ на приветственную тираду Дворы-Леи. – Вы ведь из Чернобыля, верно?

– Да, я из Чернобыля. И приехала в Тель-Авив строить дом на своем участке. И что же выясняется…

Дослушав до конца разгневанную речь Дворы-Леи, Дизенгоф снова чуть приподнял шляпу.

– Насколько я помню, в Чернобыле вы занимались оптовой продажей овощей и фруктов?

– Да, – ошарашенно подтвердила Двора-Лея, изумленная памятью Дизенгофа.

– Следовательно, вы разбираетесь в вопросах купли и продажи.

– Еще бы! – буркнула Двора-Лея.

– Значит, вы не могли не понимать, что за внесенное вами пожертвование невозможно приобрести участок земли. Ни в Чернобыле, ни в Палестине, разве что в пустыне Сахара.

– Тогда зачем вы морочили людям голову?! – вскричала Двора-Лея.

– Простите меня, мадам, – ответил Дизенгоф. – В мои планы не входило вас обманывать, так же как и в ваши не входил переезд в Тель-Авив. Бумаги я вам дал в знак причастности к возрождению еврейского присутствия на Святой земле. Не более того. Но коль скоро так сложились обстоятельства, обязательно постараюсь отыскать какой-либо вид компенсации. Обещаю.

– Знаем мы цену вашим обещаниям! Они как кислые яблоки – скулы сводят.

Дизенгоф хмыкнул.

– Но уже сейчас я могу торжественно заявить: если вы осушите свой участок, я обязуюсь не брать с вас городской налог.

Он снова прикоснулся к шляпе, повернулся на каблуках и ушел.

– Умора! – расхохоталась Срурха. – Это была просто умора.

– Не вижу ничего смешного! – гневно произнесла Двора-Лея.

– А я вижу, – невозмутимо парировала Срурха. – Мне эта твоя покупка с самого начала казалась странной. Тут люди в долги влезают, берут ссуды в Англо-Палестинском банке под большие проценты, и все, чтобы купить небольшой участок земли под домик в Тель-Авиве. А ты за какие-то гроши получила полдунама. Не хочу тебя расстраивать, но Дизенгоф хоть и жук, но прав.

– Уф! – возмущено выпустила пары Двора-Лея. – Уф, уф и уф!

– Вот что, – продолжала меж тем Срурха, пытаясь успокоить подругу, – раз уж мы тут оказались, давай поглядим на Тель-Авив.

Тель-Авив оказался поселком, состоящим из нескольких незаконченных улочек. Дома с четырехскатными крышами окружали палисадники, густо засаженные деревьями. Деревья были еще совсем молодыми и больше походили на кустарник, но, судя по их количеству, обещали через несколько лет превратить палисадники в настоящие сады.

Дома выглядели просторными, а столбы с проводами, соединенными с каждой крышей, пробудили любопытство Дворы-Леи.

– Это электричество, – объяснила Срурха. – У каждой хозяйки Тель-Авива будет свет и водопровод. Они забудут про ведра, колодцы и бочки, про дрова, печи и свечи. Готовить будут на электричестве, освещать дом электричеством, греть воду для ежедневной ванны электричеством.

– Хм-м-м, – задумалась Двора-Лея. – Звучит заманчиво. Вопрос, не враки ли это?

– Совсем не враки, – заверила ее Срурха. – У меня несколько знакомых уже живут здесь. Все правда.

Они не спеша прошлись по улицам, и с каждым шагом Дворе-Лее все больше и больше нравился Тель-Авив. Небо здесь выглядело более голубым, чем в Яффо, а желтые дюны, окружавшие белые дома, были необычайно живописными. Ветерок приносил из садов аромат цветущих апельсиновых деревьев, он смешивался с соленым запахом моря и казался Дворе-Лее благоуханнее духов.

– Ты знаешь, – сказала она по дороге домой, – я бы с удовольствием стала жить в этом поселке.

– Свободных участков уже нет, – ответила Срурха. – Но скорее всего часть домиков пойдет на съем. А через несколько лет, если все пойдет хорошо, докупят еще земли и выставят на продажу новые участки. Тебе сейчас главное найти работу. Что ты умеешь делать?

– Я умею продавать овощи и фрукты.

– Неплохо. Давай пройдем мимо часовой башни, посмотришь местный товар, приценишься. Да и я погляжу, как ты умеешь.

Двора-Лея поняла, что новая подруга устраивает ей проверку. Наверняка у Срурхи хватало знакомых торговцев, но прежде чем просить кого-то пристроить новоприбывшую, она захотела сама убедиться, что та умеет.

«Ладно, – подумала Двора-Лея, – проверка так проверка».

Подойдя к площади, она преобразилась. Утром заполнявшие ее ларьки и духаны были диковинной заграницей, на которую она пялилась, чуть не раскрыв от удивления рот. Сейчас они превратились в место работы, где нужно было выживать и бороться за кусок хлеба.

Двора-Лея двинулась через базар, ловко лавируя между лоточниками и оставляя без внимания все, что не могло принести пользы. Побоку восточные сласти, источающие желтые слезы меда и сложенные горками на огромных медных подносах. В сторону козий, окрашенный свеклой, сыр в стеклянных банках. Прочь ведра простокваши из овечьего и козьего молока. Не до бараньих туш с вывороченными напоказ жирными курдюками. Двору-Лею интересовали только овощи и фрукты.