Водоворот

– Ваша мать приехала сюда после четырехлетнего отсутствия. Раньше мы дружили вчетвером, но Зоя… Романовна просто ее возненавидела, еще раньше, до отъезда. А Ангелине, как вы уже знаете, бабка нагадала…

– Да, я слышал, что она насылает на меня порчу.

– Насчет порчи – это полная чушь, конечно. В общем, мы тогда раскололись, я поддерживала Наташку, а Ангелина – Зою. Я одна знала, что вашим отцом был наш Федька Смирнов, а не приезжий Валерик Орлов, царствие небесное им обоим. Но в те времена не было никаких тестов ДНК и доказать это Наташка не могла, тем более что Валерик раззвонил всем, что она с ним спала. Простите за грубость. Он нагло врал. Но дело не в этом, конечно. Она привезла вас сюда, чтобы все увидели, на кого вы похожи. Но, если честно, тогда сходство в глаза не бросалось. Так, как бросается сейчас. Мне довелось тетешкать вас на коленях, я помню вас славным карапузом. Завидовала Наташке: она моложе на два года, а у нее уже ребенок… А когда вы явились в санаторий, такой высокий, такой взрослый, с дочерью, я вас не узнала. Верней, я в первую секунду приняла вас за вашего отца.

– Так что же произошло той ночью? – кашлянул Ковалев.

– Та ночь не имеет никакого отношения к тому, чей вы сын. В ту ночь у Надежды Андреевны было дежурство, а Наташка еще в первый день пожаловалась мне, что ночью слышала домового. Мы отнеслись к этому как к игре, как к сказке, понимаете? Будто детство вернулось, когда мы друг дружке страшные истории рассказывали. А Наташка всегда боялась темноты и страшных историй не любила. И она попросила меня переночевать у нее, боялась остаться в доме одна. Я рассказала про домового Мишке, а он тогда собирался поступать в семинарию, желание для советского юноши неожиданное и в некотором роде предосудительное. Голова у него была забита всякой ерундой, тогда о вере он имел смутные представления. А тут обрадовался возможности сразиться с нечистой силой, поехал в церковь – тогда было мало действующих церквей, – и раздобыл святой воды. Договорился с батюшкой об освящении этого дома. Из церкви он вернулся поздно, добирался в Заречное на попутках и пришел к Наташке ближе к полуночи. Вы спали в маленькой комнате, – Татьяна показала на дверь, – а мы сидели в большой, погасив свет, – ждали появления домового. Вы, наверное, понимаете, что если очень хочется что-то услышать, обязательно услышишь. А если еще и заводить друг дружку… В общем, нам показалось, что в доме кто-то есть. И Мишка принялся читать молитвы и брызгать по углам святой водой. Вы даже представить себе не можете, как это было смешно…

Татьяна прервалась, покачав головой. И слово «смешно» она выговорила с горечью.

– Так вот, дальше и случилось нечто фантастическое, чему я так и не смогла найти рационального объяснения. Сначала хлопнула дверь на веранду. Потом, как положено, по дому прошел холод, но, скорей всего, насчет холода мы себя накрутили. Мои субъективные ощущения можно не принимать в расчет, но, знаете, чем громче Мишка читал молитву, тем мне делалось страшней. Я просто оцепенела от ужаса. И Мишка… понимаете, я вижу: он не просто так молитву все громче читает, он, можно сказать, от страха кричит. Чем ему страшней, тем громче он слова выговаривает. Наташка тоже оцепенела вся, мы за руки держались, я чувствовала, как дрожит ее рука. И тут вы закричали из маленькой комнаты: волк, мама, здесь волк! Наташка бросилась к вам, открыла настежь двери… Вы спали с ночником, она включала красный фонарь для печати фотографий, если знаете, что это такое…

– Он стоит на шкафу. До сих пор, – кивнул Ковалев.

– Так вот, мы-то сидели в темноте, свет ночника показался очень ярким. И я клянусь вам, я видела волка в углу комнаты. Пойдемте, я покажу, как все было.

– Не надо. Я и так хорошо это представляю.

– Я лишь хочу, чтобы вы мне поверили. Не в домовых и волков в детских спальнях, а в то, что я вам не лгу. Я видела его своими глазами. Я допускаю, что мне могло показаться. Я смотрела на него не больше секунды, а потом завизжала и бросилась прочь из дома. Я испугалась, понимаете? Я ничего не соображала от страха. А Мишка… Мишка побежал за мной. Мы оставили Наташку одну с этим кошмаром, мы не догадались сразу, что она не могла убежать и бросить вас. Она всегда боялась собак… Может быть, в этом и не было никакой мистики. Может, кто-то в самом деле решил напугать Наташку до полусмерти… – Татьяна осеклась и поправилась: – До смерти… Я даже одно время подозревала, что Зойка подговорила кого-то привести в дом эту собаку, ведь мы слышали хлопок двери, чувствовали холод в доме – если открыть дверь, вы заметите ток воздуха с веранды…

Ковалев кивнул.