Военно-эротический роман и другие истории

До чего же она непредсказуема, эта мужская натура! Казалось бы, получив нежданную посылку от любовниц, человек должен проникнуться к ним теплым чувством и с нежностью вспоминать недавние любовные утехи. У человека же в рыжей голове щелкнуло какое-то непредсказуемое реле, и мысли его устремились к латышской девушке, самой лучшей, самой нежной и самой желанной изо всех девушек и женщин, населявших планету. Казалось, окажись она рядом – и все неприятности займут скромное второе место, уступив одной только любви. Со стыдом и досадой вспоминал свой залихватский демарш с фотографией, на которой написал «Я умер». «Шут гороховый, – казнил себя Мартын. – Умер он, дубина стоеросовая!» Гостинцы, между тем подъел, силы восстановил более или менее.

С гауптвахты его выдворили утречком, после завтрака – с тем, чтобы он успел получить документы и сегодня же убыть из городка.

Рита и Надя поджидали недалеко от ворот. Они рассчитывали на повторение бурной ночи.

– Нет, – сказал Мартын. – Приказано убыть поездом сегодня вечером.

За передачу поблагодарил, поцеловал каждую, но как-то спокойно, по-товарищески.

Когда Мартын явился на плавказарму, приказ о его отчислении из госкомиссии, а также командировочное предписание и проездные документы были уже готовы, вручил ему их писарь строевой канцелярии. Мартын убыл, не попрощавшись.

На корабле Мартын сразу угодил дежурить, потом принялся налаживать занятия по специальности – за время его отсутствия старшины подзапустили это дело. Командир поглядывал на него хмуро, обронил, что Мартына ждет то наказание, которого он заслужил. Разжалование? Понижение в должности? Увольнение в запас за морально-бытовое? Это все не угнетало. Угнетало то, что по утрам на подъеме флага рядом с командиром маячила фигура замполита Бравого, и целый день они с Бравым сосуществовали на узком пространстве эскадренного миноносца. Замполит вел себя с Мартыном корректно, никаких неслужебных разговоров не заводил. Настроение, однако, было дрянным, просто никогда в жизни не было у Мартына такого дрянного настроения. Заваливаясь вечером в койку, он вызывал мысли о Дзинтре – только они чуть-чуть утешали. Иногда в голову нагло лезли образы Карасевских женщин, но он отгонял их, и они послушно удалялись, уступая место прекрасной латышке.

И вдруг однажды…

– Товарищ капитан-лейтенант, вас к командиру.

– Товарищ командир, капитан-лей…

– Садитесь, Зайцев.

– Есть.

– Поедете в Калининград, на прием к командующему флотом. Мартын изобразил на своем лице удивление.

– Удивлены?

– Так точно!

– Чему удивляетесь?

– Если каждого подвыпившего офицера вызывать на прием к командующему, флот разорится на командировочных.

– Острите?

Мартын молчал.

– Юмор невеселый, – припечатал командир. – И неудачный. Но вас вызывает командующий по другому поводу. Что там у вас произошло с приемкой материальной части БЧ-2? Произошло что-то?

– Так точно!

– Что ж вы мне не доложили?

– Вы не спрашивали.

– Где уж мне! Ваши фокусы не успеваешь отслеживать. Ладно, докладывайте.

Мартын рассказал все, как было.

– А, вот оно что! – проговорил командир, так значит, вас по этому поводу! Готовьтесь к обстоятельному докладу командующему.

– Но у меня все выкладки в секретной тетради. Там, в Корасеве.

– Вашу тетрадь доставят в штаб флота фельдъегерской почтой. Интересно только, как же в штабе узнали обо всем этом? Вряд ли адмирал Ядин сообщил о ваших разногласиях.

– Не могу знать, – по-уставному ответил Мартын.

– В понедельник в двенадцать ноль-ноль быть в штабе флота. Командировочное возьмите у писаря. Я уже подписал. И обратите внимание на форму одежды. Тужурка, кремовая рубашка. Чтобы складки на брюках – как ножи. Бриться не с вечера, а в день приема.

– Есть.

Мартын прибыл в штаб за час до назначенного времени. В секретной части получил свою рабочую тетрадь и, листая ее, сидел в приемной. Ровно в двенадцать адъютант командующего раскрыл перед ним массивную дверь адмиральского кабинета и, пропустив вперед Мартына, деликатно пристроился у стенки с блокнотом в руках Командующий вышел из-за могучего стола и шагнул навстречу Мартыну. Он был в кремовой рубашке и черном форменном галстуке. Тужурка покоилась на спинке кресла. Мартын заворожено смотрел на погон с тремя звездами полного адмирала.

– Товарищ адмирал, капитан-лейтенант Зайцев по вашему приказанию прибыл!

В кабинете находился флагманский артиллерист Балтийского флота контр-адмирал Бойко и член военного совета вице-адмирал Чубов. Командующий представил адмиралов, они поздоровались с Мартыном за руку.

– Докладывайте, товарищ капитан-лейтенант, что у вас произошло при приемке базового тральщика.

– Ничего, товарищ адмирал. Скорострельность носового орудия ниже формулярной. Вот расчетные таблицы, – Мартын протянул прошнурованную и пронумерованную рабочую тетрадь, раскрытую в нужном месте.

– Флагарт, посмотрите, – распорядился командующий.

Контр-адмирал кивнул и погрузился в таблички, расчерченные и заполненные Мартыном. Ему понадобилось не более двух минут, чтобы отчеканить:

– Так точно, скорострельность ниже формулярной. Адмирал нажал на кнопку селектора: