Военное духовенство в России в конце XIX – начале XX века

В 1896 г. «священник 1-го Закаспийского стрелкового батальона Петр (Шаховцев), в видах увеличения средств Общества попечения о бедных военного духовенства, предлагает устроить в Петербурге магазин церковных вещей, с тем чтобы в нем делались обязательно заказы всеми воинскими частями на священнические облачения и церковную утварь»[1015]. При этом о. Петр (Шаховцев) предполагал, что проектируемый магазин сможет иметь заработок и от епархиальных церквей, а в мастерских его могли бы найти себе занятие вдовы и сироты военного духовенства. На этот раз предложение было отвергнуто членами собрания сразу.

Между тем прежде идея найти занятие вдовами и сиротам военного духовенства представлялась вполне перспективной.

На собрании 19 октября 1893 г. было высказано предложение об устройстве при Покровском приюте мастерской для шитья духовенству ряс и подрясников, риз и других облачений[1016]. Это дело должна была организовать вдова Алексеева. Вдова Соловьева должна была наладить выпекание просфор. Кроме того, о. Александр (Златковский) предложил купить в приют машину для вязания чулок. Машины были куплены, оборудование поставлено, но дело шло не очень бойко. Несмотря на неоднократные обращения, кроме самого протопресвитера никто не хотел заказывать рясы в мастерской Покровского приюта[1017]. Несколько лучше шли дела в просфорне, но в целом предприятия надежд не оправдали.

«Ленность ли работающих, холодность ли батюшек»[1018], мелкая корысть или неумение наладить предприятия, но из всех предприятий военного духовенства самым удачным был свечной завод. Важной причиной неудач был личностный фактор. Налаживание предприятия, как, впрочем, и многие другие инициативы, требовало настойчивости и последовательности.

Гораздо проще свое желание помочь нуждающимся можно было удовлетворить путем единовременных пожертвований. Практически каждое собрание завершалось сбором пожертвований на Покровский приют. В некоторых случаях собирали на конкретные нужды – на оформление паспортов[1019], на организацию празднования Пасхи[1020]. В остальных случая пожертвования собирались «по обычаю»[1021]. В среднем собирали рублей по 25–30, реже – до 50 рублей.

Еще одним важным направлением благотворительности была помощь в обучении детей военного духовенства.

Издержки на обучение сыновей военного духовенства в духовно-учебных заведениях покрывались отчислениями от военных церквей. Однако взносы поступали нерегулярно, постоянно образовывались недоимки – к 1891 г. они составили 2500 рублей. Покрывать их приходилось за счет усиленных единовременных взносов от богатых церквей (колпинской, егерской, кронштадтской Богоявленской и др.) в 400 и 500 рублей. В результате размер недоимок сократился до 1200 руб., однако было очевидно, что ситуация требует решения на перспективу.

Вопрос об этом обсуждался на братском собрании 10 октября 1891 г. Было принято решение «образовать особую комиссию с возложением на нее следующих обязанностей: а) выяснить причины недостаточности доселешних денежных поступлений от военных церквей, б) определить размер суммы, необходимой для воспитания сыновей военного духовенства, и в) на основании документов о хранящихся при церквах капиталах сделать новую разверстку денежных поступлений от каждой церкви, соответственно ее доходности.

Председателем этой комиссии протопресвитером был назначен протоиерей Александр (Соколов), членами – протоиереи Максим (Яновский) и Сергей (Богоявленский) и делопроизводителем – диакон Александр (Ставропольский)[1022]. Комиссия некоторое время собирала материал, и на собрании 28 апреля 1892 г. о. Александр (Соколов) ознакомил присутствующих с собранными материалами, предложив раскладку денежных взносов от церквей поставить в зависимость от их доходности. Собрание с предложениями о. Александра (Соколова) согласилось. Приняли решение возложить исполнение решения на духовное правление[1023]. В целом, видимо, новый расклад оказался более успешным. Во всяком случае, вопрос о недоимках взносов по этой статье на собраниях больше не поднимался.

Гораздо чаще обсуждался вопрос о воспитании дочерей военного духовенства.