Военное духовенство в России в конце XIX – начале XX века

Кроме Осипенко копии Порт-Артурской иконы были выполнены Ириной Геннадьевной Хромовой (Павлишиной). В Петропавловск-Камчатский в Никольский храм, окормляющий базу атомных подводных крейсеров, икона была пожертвована вместе с киотом, выполненным Геннадием Дмитриевичем Павлишиным. Он же по благословению своего духовника – настоятеля хабаровского храма Св. Александра Невского, а ныне Св. Георгия Победоносца протоиерея Сергия (Мещерякова) – выполнил мозаичный образ Порт-Артурской иконы. Этот образ был безвозмездно пожертвован в часовню Св. Виктора-воина, находящуюся на самой границе России с Китаем, на Большом Уссурийском острове под Хабаровском. Таким образом, через сто лет после явления Порт-Артурская икона обрела наконец заслуженное признание.

В настоящее время празднование в честь Порт-Артурской иконы Божией Матери внесено в общецерковный календарь, она считается покровительницей дальневосточного воинства России. По решению епархиального совета Владивостокской епархии и архиепископа Владивостокского и Приморского Вениамина установлено отмечать ее обретение 17 февраля и 6 мая.

Первая мировая война так же, как и Русско-японская, одновременно и ожидается давно, и кажется начавшейся внезапно. «Славянская идея», конечно, намного ближе русскому обществу, чем идея противостояния Востока и Запада, она кажется почти универсальной и легко включает в себя идею православия.

В первый же день войны, когда была объявлена мобилизация, в Петербурге, Москве и других городах проводятся молебны о даровании победы русскому оружию и шествия с иконами.

Если петербургский молебен больше производил впечатление присутствием на нем высочайших особ, то в Москве он проводится с византийской пышностью. Из храма Василия Блаженного вышел крестный ход, в котором принимали участие протоиерей Восторгов, священники Ковалевский, Грифцов, Федоров, Борисоглебский, иеромонах Илларий и протодиакон Розов. На импровизированный помост у памятника Минину и Пожарскому внесли образы Христа Спасителя из замоскворецкой часовни, Божией Матери из храма Василия Блаженного, св. Николая Чудотворца, Всех Скорбящих радость, Иоанна Воина, преподобного Серафима и святителя Ермогена. Когда иконы были установлены, на трибуну взошел протоиерей Восторгов и предложил публике спеть «Спаси, Господи». На помосте к этому времени собрались члены Славянского комитета и общественные деятели. Началось молебствие. К 6 часам на митинг прибыли помощник градоначальника полковник В. Ф. Модль и градоначальник свиты его величества генерал-майор А. А. Адрианов.

Так с самого начала войны патриотическая идея сопрягается с иконой. С иконой проходят патриотические манифестации, с нею же провожают на фронт.

Во время Русско-японской войны протопресвитер военного духовенства А. А. Желобовский озаботился, чтобы солдатам, отправляемым на фронт, при прощании обязательно выдавали подарки – конверт, в котором лежали несколько книжек духовного содержания и иконы-картинки. Новый протопресвитер – Г. И. Шавельский – находил это ненужным. Во-первых, маленькие иконки, как правило, получали еще дома. «Священник Федор Светозаров из города Борисоглебска Тамбовской губернии так вспоминал о тех днях: “Во все эти дни нередко отправлявшиеся на театр военных действий заходили в собор и другие церкви. Просили священника окропить святой водой или крестики, или маленькие иконки для ношения на груди…”»[675]. Некоторым отправлявшимся в действующую армию «везло» еще больше. Например, офицерам 4-й лейб-гвардии Терской сотни собственного его величества конвоя нательный образок вручала сама императрица[676]. Также при желании маленькие иконы солдаты могли получить от полковых священников, а те, в свою очередь, должны были покупать их на свои деньги.

Икон большого формата было довольно много – их отправляли на фронт различные благотворительные организации и частные лица.

Наиболее значимые иконы возили по фронтам. «…пышные богослужения с песнопениями, а также доставка известных икон или их копий на фронт казались наиболее эффективными способами привлечения солдат к церкви. Церковь надеялась, что они “восстановят единение всего народа с Господом в думах и молитве”». Они должны были стимулировать «духовный подъем» и «экстаз народного духа», отмечает Д. Байрау[677]. Чудотворные иконы, по воспоминаниям Г. И. Шавельского, в Ставку привозились дважды.

В 1915 г. на фронт была отправлена икона Песчанской Божией Матери. Образ был явлен великому русскому святителю Иоасафу, епископу Белгородскому в 1754 г. в городе Изюме Харьковской области. В 1792 г. икона была перенесена в Воскресенскую церковь на Пески. Летопись зафиксировала множество случаев исцеления от Песчанской иконы Богоматери. Отправке иконы на фронт предшествует мистическая история.