Военные навыки индейцев Великих Равнин

В первые два десятилетия 19-го века военная организация на испанской границе претерпела определённый развал. Это прежде всего было связано с мексиканскими революциями и внутренней борьбой, что в конце концов привело к отделению Мексики от Испании в 1821 году. После этого запрет Испании на торговлю в колониях оружием с дикарями стал неэффективен. Дела Апачей поправились. Они получили возможность совершать набеги в одном месте (чаще в Мексике) и продавать награбленное в другом месте (чаще в Новой Мексике). В сложившихся условиях Апачи, наконец, сумели получить достаточное количество огнестрельного оружия, чтобы вступить в полосу полного применения лошадей и ружей.

Однако есть свидетельства, что некоторые изолированные группы Апачей просуществовали с моделью пост-лошадной и до-огнестрельной до самой середины 19-го века. Так, например, один источник из Новой Мексики, относящийся к периоду 1812-1849 гг., рассказывает, что “… оружием нападения Апачей являются копья, луки и стрелы… а их оборонительным вооружением является щит и кожаная броня…“ Индейцы Пима вспоминали об одном нападении Апачей в середине 19-го века. Апачи напали на группу Пимов во время их ежегодного кактусового праздника. Но Пимы “перехватили Апачей и убили пятерых из них. Они были крайне удивлены, обнаружив на Апачах кожаные доспехи. Тогда Пимы поняли, почему их стрелы отскакивали от врагов.”

РАССУЖДЕНИЯ

Чтобы быть более значимым, настоящее исследование военных моделей равнинных индейцев должно проводиться в более широких рамках изменений в равнинной культуре вообще. Наиболее глубоким и точным в изучении традиционных культур был, пожалуй, Вислер. Однако подходя к его схеме с позиции функционально-исторической, сразу сталкиваешься с её чрезмерной статичностью. Конечно, было необходимо, чтобы существовала некоторая географическая стабильность в положении племён, дабы определить точные культурные центры с радиально расходящимися от них лучами влияния. Однако время выявило, что племенные экспансии были слишком стремительными, миграции очень быстрыми. Следовательно, возникла необходимость прогрессивном пересмотре традиционного отношения к равнинным племенам, что, собственно, и происходит уже некоторое время. Как Стронг, так и Кроебер критиковали очевидное отсутствие глубины в традиционной концепции. Из работы Стронга стало ясно, что до возникновения контакта с белыми людьми дикари в культуре равнинных индейцев преобладали оседлые земледельческие группы, а не кочевые охотники. Кроебер указывал, что этот факт свидетельствует, что в “доконтактную” эпоху на равнинах не существовало самостоятельной культуры, так как все обитатели находились под активным прямым влиянием крупных юго-восточных и северо-восточных земледельческих центров.

Соединяя воедино динамический взгляд Кроебера на культурные центры со специфической картиной исторической глубины его работы, можно обнаружить ещё более значимую структуру для интерпретации проблем равнинной культуры. Так в период до 1600 года мы не видим единого культурного центра. Перед нами – народы, разбитые на две основных категории: восточные оседлые земледельцы и западные пешие кочевники субарктической зоны. Восточные территории составили западную периферию великого восточного земледельческого и садоводческого региона Северной Америки. Эти земли, как подчёркивает Кроебер, имели двойную зависимость от северо-восточных и юго-восточных культурных центров. Археологические исследования показывают, что два этих культурных центра на востоке страны развились рано и сосуществовали, так или иначе влияя друг на друга. Но шло время, и распространение земледелия на запад, то есть на равнины, привело к тому, что один из двух этих центров сделался более активным в тот период времени. Например, существуют неоспоримые доказательства того, что в более раннюю эпоху влияние Хопвелианской культуры (Hopewellian culture) простиралась в западном направлении до центрального и восточного Канзаса. Более того: Арикары, Поуни и Вичиты являют собой свидетельство того, что культура распространилась также на север и запад от юго-восточного направления, по которому, как предполагалось, шло её влияние. В то же время западное очертание влияния этого земледельческого ареала колебалась к востоку и западу практически от одной естественной границы равнин до другой, что, возможно, связано с климатическим перепадами.