Читаем Военный госпиталь. Записки первого нейрохирурга полностью

2. Четкость организации обеспечивает направление и преемственность работы на различных этапах и дает руководящие установки работникам с учетом тех обстоятельств, возможность и вероятность которых могут быть предусмотрены на основе опыта прошлого с соответствующими поправками на будущее. Это приобретает особо важное значение в организации хирургической помощи в войсковом районе, объем и характер которой во многом будет зависеть от боевых условий, местности, системы эвакуации (моторизованный или конный транспорт), размера санитарных потерь и пр. Достаточно посмотреть на отчеты о работе в различные периоды главных перевязочных пунктов и полевых лазаретов войскового района, и вы сейчас же увидите (по заголовкам и далее по отчетным цифрам) громадную разницу в числе проходящих бойцов, в качестве подачи помощи в этих учреждениях и, мало того, в самих функциях их. На этом последнем пункте и следует фиксировать все наше внимание особенно сегодня, потому что этот вопрос касается самого существа — функции подачи помощи в войсковом районе, и именно помощи врачебной, активной помощи, качество и объем которой решают в полном и ответственном смысле судьбу раненого.

Через организацию этой деятельности преломляются в решающем смысле четыре указанных выше функции: профилактика, лечение, эвакуация и реконвалесценция. Войсковой район участвует в жизненном претворении этих функции рядом процессов: во-первых, путем профилактики, которая мыслится в основном в форме защиты раны, которую мы признаем первично инфицированной, от вторичной и третичной инфекции, во-вторых, предохранением раненого от кровопотерь; в-третьих, подачей своевременной помощи при указанных опасностях, в-четвертых, фиксацией переломов, так как нефиксированные переломы вносят дальнейшую травму и кровотечение; в-пятых, рациональным подготовлением раненого к длительной транспортировке, в-шестых, срочным производством операции неотложного типа, куда, помимо борьбы с кровотечением, относятся ранения полостей живота, легких, черепа.

К лечению наравне с активными хирургическими процессами, только что перечисленными, относится ближайший после операционный период. Неправильно проведенный послеоперационный период сводит к нулю результаты первичного вмешательства при ранениях живота, легких, черепа и при первичной обработке ран.

По этому вопросу необходимо внести ясность. Какие современные установки мы имеем в теории и практике хирургической дисциплины?

1. Хотя всякая случайная рана, в том числе и огнестрельная, первично инфицирована, однако на основании опыта прошлой войны и послеоперационного периода в мирное время доказано, что первичная обработка раны является идеальным средством в борьбе с дальнейшей инфекцией.

2. Все полостные ранения, патологические перфорации в области живота с попаданием инфицирующего содержимого из просвета желудочно-кишечного тракта, мочевого пузыря и желчных выводящих протоков, а равно и ограниченные воспалительные очаги, как аппендицит, требуют раннего вмешательства, и чем раньше оно производится, тем лучше получается результат.

3. Ранение полости черепа при отсутствии тяжелого инсульта подлежит оперативному вмешательству, и чем оно скорее произведено, тем лучше будут результаты; в этих случаях, как и в отношении полости живота, допустимо наложение первичного шва.

4. В отношении легких при наличии гемоторакса умеренной степени требуется только покой; при угрожающих явлениях со смещением сердца в сторону неповрежденного легкого — извлечение из плевральной полости 200–300 сантиметров кубических излившейся крови; при продолжающемся кровотечении — торакотомия и манипуляция на самом легком в смысле наложения швов и пневмопексии; при открытых пневмотораксах — возможно раннее закрытие швом, при одновременном ранении легкого — обработка последнего и пневмопексия; при клапанном пневмотораксе — перманентное освобождение от воздуха полости плевры.

Возможно ли все эти показания выполнить при условиях фронтовой обстановки? На это нужно ответить положительно, но с определенной оговоркой по вопросу об эвакуации.

Залогом успеха является ранняя доставка раненых в лечебные учреждения.

При перечисленных операциях необходим покой и врачебное наблюдение: в одних случаях покой необходим по природе течения патологического процесса, в других — покой в смысле транспорта может быть и не так необходим, но неизбежно нужен регулярный ежедневный контроль. Это замечание вообще относится ко всем первично обработанным ранам, так как несоблюдение этого правила привело на фронтах, где оно не применялось, только к отрицательным результатам и тяжелейшим, с трагическим концом, осложнениям.

Перейти на страницу:

Все книги серии Врачебные истории

Побеждая смерть. Записки первого военного врача
Побеждая смерть. Записки первого военного врача

«Когда же наконец придет время, что не нужно будет плакать о том, что день сделан не из 40 часов? …тружусь как последний поденщик» – сокрушался Сергей Петрович Боткин. Сегодня можно с уверенностью сказать, что труды его не пропали даром. Будучи участником Крымской войны, он первым предложил систему организации помощи раненым солдатам и стал основоположником русской военной хирургии. Именно он описал болезнь Боткина и создал русское эпидемиологическое общество для борьбы с инфекционными заболеваниями и эпидемиями чумы, холеры и оспы. Сергей Петрович открыл первые в России женские лечебные курсы, впервые применил термометр для определения температуры человека и разработал систему гигиены для врачей. В этой книге Сергей Петрович рассказывает о самых сложных и интересных случаях, с которыми ему довелось столкнуться во время врачебной практики, а также повествует о том, как нужно беседовать с больным, на что следует в первую очередь обращать внимание, как строить систему лечения пациента.

Сергей Петрович Боткин

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное