Воевода

Но при всем при этом он высыпался и чувствовал себя полностью отдохнувшим и готовым к новому трудовому дню. И даже больше того, ощущал какой-то внутренний зуд и нетерпение. Все же создание поселения с нуля волнующее занятие. И уж тем более когда результат заметен буквально каждый день. Под перестук топоров и вжиканье пил дома растут как грибы после дождя…

Признаться, Михаил полагал, что переход от Олешья превратится в тяжкое испытание. Основная масса железа находилась на ладьях. В городе удалось разжиться еще парой больших плоскодонок, которые приняли на себя изрядный груз. И тем не менее сушей отправилась немалая часть имущества, погруженного на повозки. Так что трудности ожидались неслабые.

Хорошо еще, хоть основное продовольствие должен был закупить Викула в Переяславле. С собой имелось только на первое время. Не то обоз увеличился бы еще больше. В смысле, Михаил очень рассчитывал на то, что тот все сделает как надо. Все же староста как-никак. Но каков он в деле, Романов узнать так и не успел. Цейтнот это дело такое. Зачастую приходится действовать впопыхах, с надеждой на авось.

И все же продвигались они весьма споро. А главное, на порогах не пришлось вытаскивать суда на сушу. Вода стояла высокая, и получилось провести корабли вплавь. Правда, без местных все одно не обошлось. Они знают характер порогов и как тут нужно действовать. В то время как другим придется чесать в затылке, решая очередную возникшую проблему.

Волок должен был отнять минимум две недели. Они же управились всего-то за четыре дня. Это просто песня какая-то. К тому же Михаил не мог нарадоваться на новое парусное оснащение. Шутка сказать, они поднимались вверх по течению с помощью одних лишь парусов. Понятно, что повезло с ветром, но не будь этих изменений, и помощник из него получился бы так себе.

Когда миновали пороги, Михаил оставил караван на попечение Гаврилы, а сам в сопровождении пятерых бойцов, вместе с Теракопой и еще десятком воинов отправился в стойбище куреня. Весна в самом разгаре. Молодая трава начала подниматься. Прошлогодняя появилась из-под снега. Самое время начинать кочевье на летние пастбища. И половецкие орды пришли в движение.

Романов решил навестить свою невесту и преподнести подарки будущим родственникам. Куренной пытался было отнекиваться, мол, и не к спеху, и не стоит. Главное ведь, главу рода уважил, обо всем уговорились, а остальное можно будет и по осени, перед свадьбой. Но противился он как-то без огонька. Как в той поговорке — и хочется, и колется, и мамка не велит.

Любит он дочь. Так крепко, как только может любить по-настоящему сильный и суровый человек. Если такой кого допустит к сердцу, то только целиком и без остатка. В лепешку ради него расшибется, будет готов пройти через любые унижения или весь мир в труху.

В стойбище их встретили с радостью. В доме куренного с настороженностью. Мать стояла в сторонке, пока дочь подносила гостю кумыс и едва не ломала пальцы от волнения. У Михаила же отлегло от сердца. Все же хорошо порой накрутить себя и ожидать худшего.

На деле с девушкой оказалось все более или менее нормально. Как раз тот самый вариант с запущенными прыщами. Да, на лице имеются множественные оспины и три довольно серьезных кратера. Но не сказать, что лицо Алии было обезображено. Но да. Не красавица. В шок не повергала, но и не притягивала взор. В смысле взгляд оторвать трудно, но тут уж мотивация иная.

Невесте и будущей теще Михаил подарил золотые серьги и ожерелье с самоцветами. Довольно массивные изделия, хотя и не лишенные изящества. Впрочем, это не двадцать первый век, легковесные украшения не в цене, причем далеко не только у кочевников.

Сыновей традиционно одарил оружием. Вот уж с чем у Михаила не было проблем, так это с отличной испанской сталью. Во всяком случае, пока запасы имелись. Кроме того, невесте он преподнес арбалет с редукторным натяжителем. С разрешения родителей и под присмотром двух братьев они выехали за пределы стойбища, где он обучил Алию пользоваться им. Девочка. А как радуется настоящему боевому оружию.

У жениха для нее была припасена еще и белоснежная кобылка арабских кровей. Но эту красавицу он преподнесет уже непосредственно на свадьбе. Теракопа высоко оценил подарок. Кто сказал, что кочевники ценят только низкорослых степных лошадок. Как бы не так! Осматривая животное, он вместе с кошевым Отороком восхищенно цокали языками.

Откровенно говоря, дорогой подарок. В Царьграде за нее можно было получить пятьсот номисм. Иное дело, что Михаилу эта лошадь ничего не стоила, так как была взята в качестве трофея. Вообще-то это был испытательный поход на ладье под новыми парусами. Но ведь грешно не воспользоваться возможностью, коль скоро заплыли в турецкие воды, а на глаза попался купец. Вот на его борту и оказалось это чудо, которое по общему решению совета было определено в дар невесте.