Воин

– Господь уже раскрыл перед тобой свои объятья, Храбр! Тебе осталось сделать всего еще один шаг, и получишь реальный шанс на спасение. Всего один шаг! Ведь все равно твои старые… божки (я хотел сказать «бесы», но в конце оговорился, чтобы не оттолкнуть варяга) не простят пролитой за христианок крови, не простят твоей жертвы. Ты ведь теперь не в их власти… Так сделай этот шаг, Храбр, признай сам себя христианином – и свяжешь свою судьбу, свою жизнь с Господом! А заодно и со мной. И со Златой…

Несколько секунд русич молчит, пораженно смотря мне в глаза, после чего резко спрашивает, бессознательно схватив меня за руку:

– Ты не обманываешь меня? Скажи честно, ты не обманываешь меня?!

Я твердо выдержал горячечный, напряженный взгляд соратника:

– Если бы я считал это неправдой, то не сказал бы ничего подобного вслух.

Храбр отступил от меня, на мгновение поникнув, – а после вновь посмотрел прямо и открыто. И как мне показалось, что-то в нем изменилось. Словно варяг стал… Стал словно чище, что ли. Имею в виду на духовном уровне – и конечно, это всего лишь мои ощущения…

– Хорошо, я готов быть христианином.

– Горыня, принеси воды. Простой воды.

Второй русич безмолвно, даже с ужасом взирающий на меня после всего сказанного, словно бы даже дернулся после озвученной вслух просьбы – но поймав мой взгляд, послушно отступил. Вскоре он вернулся с чашей воды – и приняв ее, я подошел к Храбру.

– Готов ли ты принять Святое Крещение? Готов ли принять сердцем Иисуса Христа, нашего общего Спасителя?

Чрезвычайно серьезно воин коротко ответил:

– Да.

– Да будет так. В крещении я дам тебя имя Иоанн – в честь Святого Иоанна Воина. Ты согласен?

Венд кивает – и я опускаю пальцы правой руки в воду:

– Крещается раб Божий Иоанн во имя Отца… Аминь.

Черчу водой крест на лбу соратника, проведя вначале сверху вниз, а затем слева направо.

– И Сына… Аминь.

Рисую водой второй крест на лбу соратника.

– И Святого Духа, Аминь.

Рисую третий крест…

В моем настоящем этот обряд крещения иногда используется в роддомах, где православная мама ребенка в случае прямой угрозы его жизни имеет право таким образом крестить младенца – ведь после, даже если он погибнет, то уже наследует Царствие Небесное. Хотя историю, в которой младенца крестили в роддоме (история доподлинная, произошедшая с моими знакомыми) закончилась хорошо – мальчик пошел на поправку. Но тут стоит все же внести ясность – крестил его как раз священник. А вот в другой ситуации, про которую я читал, батюшка не успел – и ребенок умер вовсе некрещеным. И также стоит добавить, что про сам способ крещения в экстремальной ситуации мне рассказал знакомый священник. Кроме того он сказал, что после такого крещения допустимо (и желательно) крестить ребенка все же и нормальным чином, в церкви. А вот крещеного по всем правилам младенца в зрелом возрасте уже повторно не крестят, вне зависимости от личного желания человека – такие вот тонкости…

Конечно, с моими воями ситуация несколько иная. Но учитывая, что священников на Руяне нет, ровно как и православных храмов, то и крещением своих соратников мне все же допустимо заниматься – учитывая, что выйдя в море, любой из них может так или иначе погибнуть. Хоть шторм, хоть разбойники-викинги послужат тому причиной… Да и в конце концов, мне прежде всего требовалось привязать их к себе, немного изменить их сознание – и таким образом, окружить себя преданными воинами.

Вот с венчанием молодоженов будет туго – возвращения на Русь точно никто ждать не станет. И тут на ум приходит разве что обряд донских казаков с «венчанием» у вербы – не знаю, сколько в нем канонического православного, но ведь прецедент же существует! Полуязыческий какой-то прецедент, конечно, но возник он в схожей с моей ситуации – когда рядом не было ни священников, ни храмов. Так что пусть хоть так, для осознания себя супругами – практически как роспись в ЗАГСе в моем настоящем. А уж дома, в Выше, молодые нормально повенчаются…

Храбр (а теперь уже Иоанн), во время крещения стоявший безмолвно, закрыв глаза, наконец-то размежил веки – и я готов биться об заклад, что взгляд у парня действительно просветлел, стал каким-то более осознанным и одновременно спокойным. Даже светящимся изнутри. Мгновением спустя новоначальный христианин по-особому радостно улыбнулся – а Горыня неожиданно прервал молчание, посмотрев на меня с каким-то не совсем понятным выражением на лице:

– Рома… Слушай, Рома, а ведь я, когда бился на ладье, тоже думал о Беляне. Веришь, нет, пытался к вам пробиться – да только оттеснили меня к кормчему, данов ведь тогда намного больше было… И меня топором зацепили, и сулицей по руке достали, кровь текла… Получается, что и я крещеный кровью?!

Я с улыбкой обернулся к своему первому в этом мире соратнику, товарищу – и даже практически другу:

– Выходит, что так. И вода вот осталась… Решился? Имя Георгий, в честь Святого воина-победоносца, про которого я дружинникам рассказывал, тебе нравится?

После секундной паузы Горыня утвердительно склонил голову.

Глава 15