Воин Доброй Удачи

После завоевания заудуньянами Нильнамеша Маловеби и его старшие братья Мбимаю сожгли целые урны с лампадным маслом, тщательно изучая и обсуждая безумие, которое было аспект-императором и Великой Ордалией. Даже если бы их сатахан не требовал этого, они отложили бы все дела, чтобы обдумать происходящее. В течение многих лет они верили, что Анасуримбор Келлхус был просто разновидностью заразы. По какой-то причине Три Моря казались особенно склонными к пророчествам и их уловкам. Там, где Зеум оставался верен старым киуннатским обычаям, хотя и в их собственной эллиптической манере племя кетьян – которому доверили священный Бивень, не меньше! – казалось, было склонно разрушить их древние истины и заменить их абстракцией и фантазией. «Чтобы лучше измерить их возраст», – съязвил Вобазул во время одного из их разговоров. Анасуримбор Келлхус, как полагали Маловеби и его товарищ Мбимаю, был просто еще одним Инри Сейеном, еще одним одаренным шарлатаном, стремящимся предать проклятию еще больше своих сородичей.

Но успехи этого человека… А также донесения как от шпионов Зеума, так и от контактов Мбимаю с магическими школами. Аспект-император был больше, чем одаренным демагогом, больше, чем хитрым генералом, магом или тираном, – гораздо больше.

Вопрос заключался в том, чем именно он был.

Нганка’Кулла часто критиковали за его терпение и снисходительность, но в конце концов даже он устал от их бесконечных проволочек и возражений. Наконец, он вызвал своего кузена, желая узнать суть их разногласий.

– Мы рассмотрели все, что имеет значение, – доложил Маловеби. – Есть только один ясный урок…

Сатахан сидел, подперев подбородок кулаком – так велик был вес его боевого парика, фамильной реликвии его любимого дедушки, который он носил.

– И что же это?

– Все, кто сопротивляется ему, погибают.

Весть о том, что имперские колонны заняли развалины Авангшея, пришла позже той же ночью – такова была превратность судьбы. С тех пор Маловеби обнаружил, что древняя крепость мало что значит для людей Трех Морей. Но для зеумцев это был не что иное, как священный порог их нации. Единственные ворота в огромной стене, которую сам мир воздвиг вокруг Высокого Священного Зеума.

Вскоре после этого начали прибывать заудуньянские миссионеры. Некоторые из них были почти нищими, другие – переодетыми торговцами. Потом, конечно, было печально известное посольство самоубийц. И за все это время Авангшей был восстановлен и расширен, а нильнамешские провинции реорганизованы по военному принципу. Их шпионы даже сообщали о строительстве многочисленных амбаров в Сорамипуре и в других западных городах.

Они поняли, что против них ведется своего рода война. В каждой точке связи между Зеумом и Тремя Морями – торговой, дипломатической и географической – аспект-император готовился тем или иным образом.

– Он сражается с нами скорее булавками, чем мечами! – воскликнул Нганка’Кулл.

К этому времени Маловеби уже прочел «Компендиум». Книга попала в Высокий Домьот скорее случайно, чем по какой-либо другой причине – или, можно сказать, по прихоти Судьбы-Блудницы, что по сути было тем же самым. Айнонский торговец пряностями по имени Пармерс был арестован по подозрению в шпионаже, и рукопись была обнаружена среди его вещей. Конечно, этот человек был казнен без суда и следствия, как только его похитители обнаружили ложность выдвинутых против него обвинений, задолго до того, как была понята важность этой книги, поэтому вопросы о ее происхождении остались без ответа. Конечно, в этом никто не был виноват. Ложное обвинение было величайшим преступлением в Зеуме, да и во многих других странах тоже, заключил Маловеби.

Но как только книга была прочитана, ее быстро начали передавать друг другу все ученые и имеющие власть. Маловеби с радостью узнал, что он был шестым человеком, прочитавшим «Компедиум», – а значит, не меньше семи человек ознакомились с ней раньше этого дурака Ликаро!

Откровения Друза Акхеймиона вызвали не одну бессонную ночь. Противоречивое смирение, с которым был написан этот том, а также многочисленные упоминания об Айенсисе убедили Маловеби, что изгнанный адепт школы Завета был близок ему в плане интеллекта и что заявления, которые он делал, были сделаны не из желания отомстить, а из здравого смысла.

Трудность для него заключалась в абсолютной глубине того, что утверждал маг: думать о человеке, таком быстром, таком хитром, что он, Маловеби, один из самых выдающихся колдунов своего времени, намного превосходящий Ликаро, был всего лишь ребенком по сравнению с ним. Во всех кубуру, накопленных легендах о Зеуме, возвышенной чертой всегда провозглашались сила, мастерство или страсть, – но никак не интеллект. Славился удивительно меткий лучник. Удивительно пылкий любовник…

Но никогда не удивительно проницательный мыслитель, не тот, кто использовал истину в качестве своего основного инструмента обмана.