Воин Доброй Удачи

Волшебник ожидал увидеть такую землю – дикую, заросшую бурлящей жизнью пустыню. Но он предполагал, что шранки будут нападать на них снова и снова, бесконечной вереницей кланов, и что они с Клириком проведут много ночей, громя их заклинаниями. Понимая, что этому может быть только одно объяснение, Акхеймион поймал себя на том, что смотрит на восток, гадая, сколько дней придется идти их сгорбленному отряду, чтобы догнать их…

Келлхуса и тот гигантский магнит, притягивающий шранков, которым была его Великая Ордалия.

Старый волшебник вспомнил свои дни в засушливой Гедее, скромный костер, который он делил с Эсменет и Келлхусом больше двадцати лет назад. Он мог только удивляться, что судьба завела их так далеко.

Артель спустилась с утесов, используя то, что осталось от большой резко петляющей лестницы. Вскоре они очутились на глинистых берегах Аумрис, которая снова стала широкой, медленной и бурой. Огромные ивы, часть из которых даже соперничали размерами с могучими вязами и дубами Великих Косм, волочили по воде снопы желтого и зеленого цветов и упирались узловатыми корнями в землю, по которой ступали люди. В их путешествии был странный покой и даже ощущение того, что земля наконец проснулась, проспав целую вечность в ожидании их возвращения.

Их мучили мухи.

В ту ночь, как всегда, старому волшебнику приснился тот ужас, которым была золотая комната. Стонущая процессия. Потрошащий рог. Цепь тащит его и других несчастных вперед.

Ближе. Он подошел ближе.

* * *

Через две ночи они добрались до разрушенных ворот Сауглиша. Башни превратились в холмы, а стены рассыпались в низкие земляные гребни, похожие на блуждающие дамбы, столь характерные для Шайгека и Айнона.

Но никому об этом не надо было говорить. Казалось, сам воздух пах этим выводом.

Взобравшись на гребень холма, они увидели даже ярко освещенные солнцем деревья, колышущиеся на западном склоне Тройнима: три невысоких холма, одни из которых образовывали руины, разбросанные по их склонам. Пятнистые стены, то обтесанные до самого основания, то тупо поднимающиеся вверх. Изрытые воронками кирпичные лица. Торчащие, а порой с шумом падающие каменные ведьминские пальцы. Тишина далеких и мертвых вещей.

Священная библиотека.

Мы все представляем себе, что будет, когда мы, наконец, достигнем давно искомых мест. Мы все предвкушаем вознаграждение за наш труд и страдания – сиюминутную сумму. Акхеймион предполагал, что, увидев легендарную крепость Сохонка, он почувствует либо разбитое сердце, либо гнев. Слезы и внутреннее смятение.

Но по какой-то причине эти развалины казались просто еще одним заброшенным местом.

Ему бы теперь квирри. Ему бы поспать.

Мертвые могут оставаться здесь до утра.

Они разбили лагерь у входа в ворота. В ту ночь не было никакой проповеди, только шум ветра в верхушках деревьев и хихиканье Сарла, булькающее в его воспаленном горле, которое постоянно давило на его легкие, поднимаясь и опускаясь, как у пьяниц, которые причитают на грани обморока.

– С-с-с-сокровищница! Ха! Да! Думайте о ней, парни! Такого похода еще никогда не было! Киампас! Киампас! Хи-хи-и! Что я тебе говорил…

Он все повторял и повторял это, пока не стало казаться, что в темноте притаилось животное, рычащее от низкой и звериной похоти.

– С-с-с-сокровищница…

Глава 11 Истиульские равнины

Боги – эпохальные существа, не совсем живые. Настоящее ускользает от них, и поэтому они навсегда разделены. Иногда ничто так глубоко не ослепляет души, как постижение целого. Люди должны помнить об этом, когда молятся.

Айенсис. «Третья аналитика рода человеческого»

Лето.

20-й год Новой Империи (4132 год Бивня),

Возвышенность Истиули

Три дня Сорвил ждал, узнав о посольстве нелюдей и о Ниоме.

Цоронга даже не допускал возможности его отъезда. Даже несмотря на то что он одним из первых видел посольство нелюдей, наследный принц продолжал настаивать, что все это было каким-то обманом Анасуримбора. Сорвил – нариндар, настаивал он, избранный богами, чтобы удалить ту смертельную опухоль, которой был аспект-император. Главное, он вообще был нариндаром… несмотря на то, что ни один из них не имел ясного представления, что это значит.

– Просто подожди, – сказал Цоронга. – Богиня обязательно вмешается. Произойдет что-то благоприятное. Какой-то поворот удержит тебя здесь, где ты сможешь исполнить свою судьбу! Подожди и увидишь.

– А что, если они знают? – наконец спросил Сорвил, озвучив единственную альтернативу, которую они обошли молчанием: что Анасуримбор каким-то образом разгадал божественный заговор Ужасной Матери.

– Они не знают.

– Но что…

– Они не знают.