Воин Яровита

Пятое: помимо войны в землях бодричей планировалось ударить по Любеку и Ольденбургу, это работа для варягов князя Мстислава и пруссов вождя Пиктайта. Однако этот удар будет осуществлён не сразу. Среди немецких купцов, которые уже покидают Руян и венедские города вдоль материкового берега, должны разойтись слухи о том, что раны и прибалты не собираются идти на подмогу бодричам. Мол, Мстислав готовит большой поход в Европу, а Никлот должен справиться с германцами без помощи варягов. Поверят немцы в это или нет, неизвестно. Скорее всего, заподозрят обман. Но всё же это их немного расслабит, и, когда начнётся наступление католиков на Зверин, варяги и пруссы атакуют Ольденбург, бывший Старгард, а там уже как судьба распорядится. Однако мы надеялись, что Мстислав, который имеет опыт по захвату городов, с поставленной задачей справится и после Ольденбурга доберётся до Любека (Любицы). При этом задача удерживать города не ставилась, нечем их удерживать, поэтому в ход идёт датский сценарий – разграбление и поджог.

Шестое: кроме всего прочего, зеландским вождям, среди которых был и Вадим Сокол, настоятельно рекомендовалось погулять по Северному морю и пограбить европейцев. Всего, по моим предварительным прикидкам, собирались выступить три большие ватаги. Одна моя, в составе двенадцати – четырнадцати кораблей. Другая на девяти кораблях пойдёт под командой лютича Вихорко Воробья. И ещё одну на пяти отличных драккарах поведёт варяг Сбыслав Русай. В общем, сила, которая, к моему великому сожалению, будет разбросана. Ведь если бы мы были вместе, то смогли бы взять какой-то крупный город, Брюгге например, Утрехт, Дортмут, Кале или Руан. Однако Воробей и Русай, с ними я успел перекинуться парой слов, не желали присоединяться к эскадре Сокола. А мне неинтересно быть с ними. Поэтому каждый сам по себе.

Седьмое и последнее: князья решили начать чеканку собственной монеты, не медной, которая на Руяне и без того уже выпускается, а серебряной и золотой. Драгметаллов хватает, а своя денежная единица Венеции нужна. Но дело это не быстрое, поскольку необходимо разобраться с весом и внешним видом денег, а затем организовать Монетный двор. Поэтому первые монеты, которые станут отливать и чеканить в Ругарде, появятся у нас только летом, в разгар войны с германцами, и любой венед сможет разменять свои гривны, марки или просто куски серебра и золота на новые деньги.

Вот такие решения были приняты и доведены до народа, который в это время отмечал день рождения Коляды Сварожича. А тут новая радость – вожди племён договорились, и волхвы их благословили. Значит, можно отдохнуть и погулять. С ряжеными песни попеть, соломенное чучело зимы сжечь и по улицам пройтись. Загасить очаг и зажечь новый огонь, а затем посидеть за праздничным столом. Поговорить с друзьями-соседями за жизнь и обсудить новости. Погадать и принести богам благодарственную жертву. Попросить Коляду поскорее прогнать холода и подарить своим младшим сородичам тёплую весну, благодатное лето и плодородную осень.

Однако праздник для рядовичей – воинов, рыбаков, земледельцев и мастеров, а для вождей, купцов и волхвов продолжается рабочий день. Новости разлетались по Арконе, а отсюда по всему Руяну и далее за его пределы. Создание Венедии, даже формальное, в торговых и политических раскладах меняло очень многое, и каждый человек, который имел подчинённых и какое-то своё дело, хотел на этом что-то выгадать. Я не исключение. Поэтому после окончания схода, когда князья отправились пировать, я должен был посетить постоялый двор, где меня ожидали варяжские капитаны и соседи-бодричи. Мы договорились встретиться и обсудить предстоящий поход в Ла-Манш, но перед этим я проводил Векомира. Старик немного перенервничал, его колотил лёгкий озноб. При этом слабости он не показывал и от помощи младших волхвов отказался. Но я видел и чувствовал, что ему тяжело. И когда от ворот святилища жрец направился в сторону своих покоев, я пошёл с ним. Векомир покосился на меня, но не прогнал.

Не спеша мы дошли до его комнаты, которая была образцом аскетичного образа жизни, и только здесь верховный жрец Святовида немного расслабился. Он прилёг на своё жёсткое ложе, покрытое медвежьей шкурой, и еле слышно застонал. Я сел на табурет рядом и спросил его:

– Может, целителя позвать?

– Не надо… – Старик слегка пошевелил головой. – Просто минувшие три дня были очень трудными… Скоро всё пройдёт… Так бывает, годы дают о себе знать…

– Как скажешь.

Волхв молчал, и я тоже. За воротами храма меня ожидали, но я не торопился. Варяги и бодричи подождут, никуда не денутся, а уйти неудобно, тем более у меня к Векомиру имелась просьба, да не одна.

Прошло примерно десять минут, старик немного оклемался и сел. Он кивнул на столик, где на подносе стоял кувшин с парой глиняных кубков, и попросил:

– Вадим, подай напиться.

Я встал и налил в один из кубков густого тёмно-зелёного травяного настоя. Векомир выпил напиток и заметно взбодрился. Его глаза заблестели, он повёл плечами и крякнул.