Воин на полставки

– Айлин, прекрати! – сорвавшимся от постоянного крика голосом возопил мальчишка, однако, стоило ему обернуться к причине учиненного беспорядка в академической библиотеке, ему тут же прилетел удар в нос.

– Аха-ха! – заливистый девичий смех сразу же подхватила тройка низкого, басовитого хохота.

– Хватит! Я всё учителю расскажу!

Несмотря на то, что мальчик старался казаться как можно более грозным в этот момент, предательские слезы от боли и несправедливости скопились в уголках его глаз.

– Я-бе-да, – по слогам протянула девочка с парой хвостиков на голове, с каждым произнесенным слогом пиная книжку, упавшую ей под ноги.

– Во-от, смотрите-смотрите! – один из компании, от которой мальчишка всегда предпочитал держаться на приличном расстоянии, своим жирным пальцем ткнул в обиженное лицо. Медленно, но верно красневшее. – Опять ревёт.

– Книжки для слабаков, Плак-Хён, – назидательно сообщила брату маленькая Айлин, отвесив тому лёгкий щелбан по разбитому носу. – Не стыдно тебе позорить родную сестру?..

– Когда-то я был таким же, как ты, – откровенно заявил мечник. – Жизнь воина казалась мне чуждой. Чуждой настолько, что домик с огородом... – усмехнулся себе под нос, – ...домик с огородом мог стать и моей мечтой. Но за Соулем я отправился ослеплённый местью. Хотел... хотел доказать Айлин, что способен на большее. Терпеть насмешки и дальше оказалось выше моих сил.

– Юаналай...

– Юаналай, – кивнул парень. – Он явился ко мне на зов боли и ненависти. Чтобы одарить силой, цена которой – моя слабость. Поначалу я думал, что сама смерть пожаловала в этот меч. И чем сильнее привыкал к новым ощущениям, тем сильнее менялось всё моё естество.

– Хён... – коснулась пальцами кончиков волос его чёлки, капли с которых плавно скатились в мои рукава.

– Твои глаза в тот день. Ясно помню их. В них не было ни отвращения, ни насмешки. Страх, смущение, растерянность – вот, что я увидел в них. Оставалось бросить взгляд на твои обожжённые ладони и понять, что передо мной не Айлин. Не Айлин. Кто угодно, но только не она. Я... настолько ненавидел ее, что узнал бы из тысячи. Из тысячи. У нее было собственное понятие справедливости. – Кажется, средний брат впервые изливал передо мной душу, и я слушала его с замиранием сердца. – Она преклонялась перед силой и презирала слабость. Смерти от рук Чэ Лонгвэя и его приспешников вряд ли хоть сколько-то трогали ее душу. Я больше поверю в то, что интересовал ее исключительно трон. А Лонгвэя захотела убрать сразу, дабы под ногами не мешался в будущем. Потому... потому мне было наплевать. Наплевать на ее смерть. Сострадания она не заслуживает. Ни капли.

– Тогда... мне жаль. Мне жаль, что я нахожусь в ее теле.

– А мне-то как жаль.

Едва произнеся последние слова, Хён... я не сплю?.. впился в мои губы. Живот словно в узел завязало, тело онемело, а кровь набатом застучала в висках и ушах. Но не долго продлился момент. Несколько ничтожных секунд. Оторвавшись от моих губ, Хён крепко прижал меня к себе. Даже если он знает всю правду обо мне, даже если чувства мои взаимны мы никак не можем позволить себе большего. Никогда. От осознания этого к горлу подкатила тошнота, пальцы вцепились в коричневое ханьфу брюнета, будто Хён мог в любой момент раствориться в воздухе.

Шурх.

Следующие события произошли настолько стремительно, что взгляд еле поспевал за менявшейся картинкой.

Чья-то высокая тень возникла за спиной среднего брата и сперва я испугалась, что нас засёк кто-то из оставленного отряда. Оказалось куда хуже. Уловив присутствие чужака, парень обхватил мою голову руками и покатился вместе со мной по влажным листьям в сторону. Мгновение – и в стволе, напротив которого мы сидели, застряли три сюрикена.

– Принцесса-то, оказывается, самозванка. Чего только не узнаешь, отправившись на дело лично.

Этот грубый мужской голос не был мне знаком. Кто же мог лично заявиться «на дело»? Чэ Лонгвэй? Разве, он до сих пор раны не зализывает после встречи с Айлин? А сколько, собственно, времени прошло с того момента? Зализал уже?