Воин Русского мира

— Ничего. Сначала избавимся от подбеска, — проговорил Сашка. — А потом я вернусь сюда и…

Ладони скользили по пропитанному кровью плюшу. Травень отвлекся на тяжелый сверток. Надо ещё изловчиться и не перепачкать кровью обивку автомобиля. По счастью, парковка перед клубом также опустела. Казалось, никто и не видел, как они укладывали труп в объемистый багажник «туарега». А Сашка и думать забыл о щелкнувшем за их спинами замке — так ему хотелось поскорей избавиться от прискорбного груза.

— Я поеду с вами, дядя Саша. — Ярослав уселся на переднее пассажирское сиденье.

Рюкзак поставил между ног и с таким усердием занялся своими гаджетами, словно не было ни допроса, ни убийства. Травень покосился на него. Любопытно. Мальчишка-интеллигент, а совсем не испугался.

— Конечно, поедешь, — подтвердил он. — Я бы и не отпустил тебя.

— Я действительно не боюсь, — продолжал Ярослав. — Если есть Бог, то есть и сатана, и черти его. Всё логично — мы убили подбеска. Только вот…

— Что?

— Не думал я, что человеку по силам справиться со слугой сатаны.

— Человеку многое по силам.

Сашка выруливал с парковки, когда небо над Пустопольем осветилось яркими сполохами.

— Это не фейерверк! — Травень с силой вдавил педаль тормоза. «Туарег» замер на месте.

— Это «грады», — подтвердил Ярослав. — Пускают из Благоденствия. Ракеты ушли в сторону Лисичановки. Решили заровнять. Удар устрашения.

Он высунулся из машины и, вытягивая шею, стал всматриваться в небо поверх крон деревьев. Вспышки следовали одна за другой. Губы его шевелились. Он считал залпы.

— Всего семь, — сказал Ярослав, выждав несколько минут после последнего залпа. — Больше не будет. Водорез бережет заряды. По Пустополью пока не ударят.

Травень нажал на газ за секунду до того, как хлопнула правая передняя дверь. «Туарег» мчался по улицам Пустополья, взлетая над колдобинами. Ярослав ухватился за торпеду обеими руками.

— Не бойтесь. По Пустополью сегодня не ударят, — бормотал он.

— Я должен доставить тебя домой, — рычал в ответ Травень. — Ты не должен бродить тут…

— Вам меня не удержать. — Кажется, теперь Лихота-младший улыбался. — Хотите вы того или нет, но сначала я должен найти Викторию.

— Та далась она тебе?

— Далась! Иначе всё бессмысленно. Всё!..

* * *

Травень заметил в нем волнение, только когда «туарег» снова тронулся с места. Наверное, Ярославу привиделось что-то в голых зарослях бузины. А потом второй раз, когда они выскакивали за окраину Пустополья на шоссе, ведущее в сторону Благоденствия, парень опять заволновался, опустил стекло, высунулся наружу.

— А почему же ты дергаешься всё время, Ярослав Саввич? Чего натворил-то? — спросил Сашка.

— Я?! — Парень с недоуменной улыбкой обернулся на багажник, где обернутый в синий плюш, лежал труп подбеска Аксена.

Эх, хотелось бы и Сашке иметь такое же лицо. Вот он, интеллект, вот она, порода. В роду Лихот раньше такого не водилось. Обличье, повадки — всё Савкино. Может быть, Ярик и на мать похож? Такой молодой — сколько ж ему годков?.. Двадцать два? Двадцать три?.. А так лицом играть умеет! Ну и выдержка! Да и ученый он. Ишь, речевые файлы оцифровывает. Далеко пойдет!

— Штирлиц ты, — улыбнулся Травень.

— Кто?

Вот оно, новое поколение! И Штирлиц, и Ленин для них чужие!

* * *

Вестник лежал посреди двора, рядом с искореженным и обгорелым УАЗом. Правый глаз его действительно был мертв. Левый — отсутствовал, став частью страшной раны. Жизнь вытекла из его тела давно. Вестника прикончила умелая, хорошо знающая войну рука. Пуля снесла ему левую часть черепа. Вскрытая черепная коробка — суть кратчайший путь для души наружу. Это очень хорошо знал убийца и действовал наверняка.

Совсем другое дело — желтолицый слуга Хозяина. Этого умертвил неумеха, убивал яростно и долго, ужасаясь собственной жестокости. Первая же рана, нанесенная острым предметом в спину китайца, слева от позвоночника, могла бы стать смертельной, если бы орудие убийства вошло в тело чуть выше. А тут убийце пришлось пронзать тело привратника раз за разом, в суете, в страхе получить отпор. Так проворная швея вонзает свою иглу в срочную работу, понукаемая недовольной клиенткой. Потом убийца срочно ретировался, оставив свою жертву между жизнью и смертью. Если бы Жонгу вовремя оказали помощь, сейчас Сильвестр знал бы наверняка, кто убил обоих.

Если бы Вестник выжил, они непременно нашли бы и вора, и убийцу. Скорее всего, это один человек — смышленый, трудолюбивый авантюрист. А таких в Пустополье немного. Ещё вчера у них оставался один лишь кандидат на должность палача пустопольских наркодилеров. Мальчишка — хозяйский сын — отважный, любознательный, твердый, наделенный витиеватым, сложным для речевого аппарата Сильвестра именем Ярослав Саввич. К самому Сильвестру Ярослав долго, молчком присматривался, а потом, со свойственной местным уроженцам открытостью подкатился с задушевными разговорами. Стал расспрашивать о том и о сём, а впоследствии, как бы между делом, но с несомненным осуждением назвал его рассудочным человеком.