Война 2020. Первая космическая

Увы, совершенство невозможно. Свалила максимум треть, ну и гайцы кое-где попадались. Возле Думы, где еще неделю назад от дэпээсников было не протолкнуться, стоял всего один. В компании с парой вояк в полном боевом. Барьерчики, ограждавшие раньше спецстоянки, сиротливо жались к стенам зданий. Ну да, слуги народа свалили из города первыми, вспомнив, видимо, о важнейших делах где-нибудь в глуши. С теми самыми мигалками. С прихлебателями. С семьями и шлюхами. Улочка, по которой раньше было просто не пробраться из-за лакированных люксовых «Тигров» и «бумеров», сразу стала шире как бы не втрое. Гони – не хочу. Она хотела и гнала. Просвистела мимо гайца на честных девяноста, под желтый – тот не отреагировал. Глянула на него в зеркало заднего вида, чисто для интереса. Стоял, ржал вместе с зелеными – бодрился, что ли?

Скрипнула покрышками, миллиметрически воткнулась рядом с обшарпанным «Логаном». Хлопнула дверцей – ярко-алый, в тон имени, «фордик» весело мигнул, довольный стремительным рывком по нежданному простору, – и взлетела по ступенькам в кафешку.

Он ее уже ждал – сидел в дальнем углу, щегольская фуражка расположилась на столике, занимая как бы не половину.

Фуражка?!

Он поднялся – н-да, форма действительно мужикам идет. Некоторым.

– Не сказать, что я без ума от душек-военных, но вы, господин гусар, приятное исключение.

В руках Виктора материализовался букет, оч-чень ничего себе размерчиком. Притом довольно мило составленный. Ну да, пресс-секретарь. Их, наверное, учат? Или нет?

– Ах, сударыня, вы мне безбожно льстите. Что прикажете заказать? Кофе?

– О, сударь, только не кофе. – Девчонка-официантка уже подлетела, ела Виктора глазами. Стерва такая. – Милочка! – Ага, эк ее передернуло. И правильно. Нефиг на чужих мужиков стойку делать. – Мне, пожалуйста, холодный белый чай с фруктами. И пару шариков мороженого.

Соображал он действительно быстро. Она еще заканчивала говорить, а он уже просканировал взглядом торчащую на столе рядом с «аэродромом» ширмочку меню. И заказал тоже чай – черный, без изысков. Хотя в Королеве, помнится, пил как раз кофе. Если, конечно, эту бурду так можно называть.

– Я думала, сударь, – продолжила она игру, – что вы из этих статских. Смею ли я умолять о прощении?

– О, что вы. Такова жизнь. Труба зовет, и кони бьют копытами. И мы летим на этот зов. Со вчерашнего дня вашему покорному слуге дозволено вновь числить себя в рядах армии Российской. Так что – дела сданы, и завтра в полк.

– Ах, сударь, вы поразили меня в самое сердце. – Игра ей нравилась. – Я имела неосторожность полагать, что заполучила в вашем лице влиятельного покровителя в Аэронаутической Его Императорского Величества коллегии, и вот все мои надежды разрушены.

– Не беспокойтесь, сударыня. Что значит признательность скромного коллежского асессора по сравнению с искренним восхищением всего присутствия, включая Его Высокопревосходительство господина Калитникова, коий изволил изрядно повеселиться, читая вашу в высшей степени остроумную отповедь продажным щелкоперам! Он, как и принявший дела у вашего скромного слуги господин Симаков, покорнейше просили передать вам свои ля карте де визите. – Он достал из видавшего виды бумажника два картонных прямоугольничка в довольно безвкусном казенном оформлении. – И их же обоих заверения в совершеннейшем к вам почтении. Уф-ф!

Оба захохотали.

Явно обидевшаяся официантка тормозила с заказом, и Алла воспользовалась паузой, чтобы забить телефон шефа «Роскосмоса» и нового пресс-секретаря в планшет. Между прочим, со стразиками. От Сваровски. Но стильный. Мобнет не работал, видимо, всю связь подгребли под себя военные. Ничего, дома инфа среплицируется через локалку и уйдет в хранилище на редакционном серваке. Карточки она, конечно, тоже убрала в сумочку. Такие телефоны – редкая удача, и продублировать их нужно как минимум дважды.

– А когда вы отбываете в полк? – «Сударь» она не добавила. Всякая игра хороша в меру.

Официантка наконец разродилась чаем и мороженым, так что ответил он не сразу. Весело смотрел на выражавшую одновременно презрение к стерве и восхищение «настоящим полковником», в смысле майором (в погонах Алла разбиралась), мордочку.

– Завтра в двенадцать ровно, – он не сказал «ноль-ноль», чего она ожидала, слово «ровно» царапнуло нервы именно своей обыденностью, – должен быть на Чкаловском. А там – как получится.

– Если не ошибаюсь, от вас там прямой автобус ходит? – Этого она не знала наверняка, но прямого сообщения между ЦУПом и Звездным городком просто не может не быть, а в гостях у Настасьи она была не один раз и огромный аэродром рядом помнила. – Значит, у вас в Москве дела?

– Да нет, – он тряхнул головой, – предписание я получил на месте, а сюда выбрался исключительно для встречи с вами.

– Понятно. Тогда у меня есть два вопроса. Вам обязательно возвращаться в Королев?

– Нет, – в его глазах опять мелькнули чертики, – все свое ношу с собой, – он кивком указал на лежащую чуть в сторонке по причине явной дисгармонии с образом лихого гусара сумку-батон, – я планировал заскочить к приятелю.