Война

— Нормально, нормально… — ответил Женя.

Сёма покачал головой. Я подумал, что, наверное, это единственный боец в отделении, с которым я могу найти общий язык.

— «Двухсотых» будет много, конечно, — сказал он, оглядывая собирающихся солдат.

— Наступление всё-таки, — ответил я.

— Понятно… Но не готовы бойцы ни хрена… Посмотри на них.

С этим трудно было не согласиться.

Приехал Хантер. Все побежали к нему. Сообщил: только что был на совещании. Наступаем завтра с утра. Есть какой-то старый цех, откуда мы должны будем выбить укропов. У противника активно работают снайперы. Объясняя, он рисовал непонятную схему на тетрадном листе.

Я наивно полагал, что командир роты должен собрать командиров взводов и приданных подразделений и довести им задачу, а затем командиры взводов должны собрать командиров отделений и всё довести нам, мы — бойцам. Вместо этого я наблюдал картину, напоминающую произведение Ильи Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». Всё-таки мой идеализм спустя второй год войны ещё не испарился.

Я лёг на нару и стал засыпать. Мне в глаза смотрела Танина собака.

* * *

10 марта 2016 г.

Подъём в 6:00.

Прибежал Барс. Я немного знал его, так как он бывал на КП батальона. Начали грузиться в машины. Конечно, всё это происходило не так, как в армии, чётко по команде, а по велению души: кто-то пил чай, кто-то грузил, кто-то курил или общался. Погрузка напоминала переезд цыганского табора. В «Уралы», помимо бк, тянули какие-то матрасы, одеяла, ковровые дорожки, тумбочки, трельяжи. С горем пополам собрались.

«Уралы» тронулись, колонна начала движение. Долго петляли по каким-то неизведанным дорогам, частному сектору и, конечно, заблудились, выпетливали назад, снова заблудились. Мне подумалось, что если мы дважды заблудились в городе, который для многих родной, то каково было управлять колонной в Грозном? Как всегда, моя голова была забита изучением и анализом военного опыта.

Внезапно мы остановились на трассе, с двух сторон которой были высокие холмы. Приказали всё выгружать. Вспотели, стоим, мёрзнем, чего-то ждём. Медики начали тут же, на обочине, готовить место под палатку. Со стороны Авдеевки слышалась энергичная стрельба.

Нечисть построил роту повзводно. Начали всех считать по головам: до этого ни разу такого смотра не видел. Подумалось, что это делается, чтобы точно знать наши потери. Видимо, предстоит что-то реальное. Подсчёт окончен: 5-я рота — 42 человека вместе с командиром, плюс 18 человек из противотанкового взвода. Всего будет заходить 60 человек.

К нам подъехал местный командир с позывным Крест. Он разложил карту на капоте машины и начал объяснять обстановку. Все столпились возле карты. Конечно, сложно было вот так, навскидку, что-то понять. Он говорил, что там всё серьёзно, противник действует агрессивно.

Наконец приказали грузиться в «Урал» без тента. Я запрыгнул с первой партией. Водитель и сопровождающий с ним начали кричать нам в кузов:

— Пацаны! Патрон в патронник, каждый смотрите свой сектор! Там место такое, могут засаду сделать… А когда будем подъезжать, держитесь крепче, они обстреливают — на скорости будем пролетать.

Борт закрылся. Все заклацали затворами. Какая-то тревожная атмосфера.

«Урал» тронулся, я держу автомат наготове. «Странно, какая засада может быть прямо под нашим носом, между двух наших позиций?» — думаю я.

Машина набрала скорость, мы выскочили из-за холма, понеслись вниз. Это был самый опасный участок. «Урал» заскочил под мост. Тут тыловая позиция. Солдаты греются у костра, блиндаж, АГС с кучей валяющихся гильз.

Аскольд, видимо, прибыл сюда раньше и ждёт нас.

— Сейчас берём бк с собой и занимаем позиции. Вечером будет работать арта. Так что окапывайтесь сразу!

К нам подходит человек в чистом британском камуфляже, каске, с холёным бритым лицом.

— Ребята, послушайте, пожалуйста, внимательно. Там всё очень серьёзно. Я командир подразделения, которое ведёт сейчас там бои. У нас уже один «двухсотый», — сказал холёный.

«Да что ж такое?.. Все нас пугают», — подумал я.

Опять инструктировали не кого-то конкретного, а просто всех желающих послушать. Инструктаж свёлся к страшилкам о снайперах и о том, что укропы подходят на 10 метров и кидают гранаты.

— Прямо в лоб кидают, чтоб уже наверняка, — шепнул я кому-то на ухо.

После инструктажа мы выдвинулись вперёд.

Я тащил на себе, помимо своих вещей, с которыми теперь не расставался, ещё и ящик с патронами. Пройдя около пятисот метров по полю, мы оказались на второй линии обороны, которую занимал батальон ВВ под командованием Жоры. Все стали здороваться с боевыми товарищами.

Отдышались. Позиции Жоры — перед железнодорожными путями. Предупреждают: когда переходишь пути, могут обстрелять, поэтому их надо перебегать.

Побежали…

Впереди бежит Аскольд с ящиком патронов. За ним двое связистов, которые сразу разматывают катушку с полёвкой. Она путается в ногах бегущих сзади, кто-то падает. Крики, ругань…