Война Алой и Белой розы. Крах Плантагенетов и воцарение Тюдоров

Пока Эдуард восседал на мраморном троне в Лондоне, Ланкастеры отступали дальше на север. По мере продвижения партия королевы рассылала отчаянные приказы местным знатным семьям оказать им военную помощь. Одно такое письмо получил сэр Уильям Пламптон, пятидесятипятилетний сторонник семьи Перси из Нортумберленда, богатый влиятельный джентльмен, владевший землями и имениями в Йоркшире, Дербишире и Ноттингемшире. Это письмо было отправлено из Йорка 13 марта 1461 года, на нем стояла восковая печать Генриха VI. Послание гласило: «Наш величайший предатель… [граф Марч] собрал множество буйных и склонных к смуте людей [и] …призвал без пощады уничтожить всех наших верных вассалов и подданных, их жен, детей и имущество». Сэр Уильям должен был собрать «всех, кого возможно будет вооружить» и «явиться со всей возможной поспешностью… чтобы дать отпор преступным намерениям и стремлениям означенного изменника и не отступать»[265]. Верный подданный и старый солдат, сэр Уильям не заставил себя долго ждать.

Королева Маргарита с союзниками пыталась поднять на борьбу север Англии, а соратники Эдуарда — области ниже по течению реки Трент. Они разослали указания шерифам более чем тридцати южных графств и, проклиная «того, кто именует себя Генрихом VI», призывали «собрать всех готовых к обороне мужчин от шестидесяти до шестнадцати и как можно скорее прибыть с ними для службы королю»[266]. Сборы на войну были делом нешуточным и для закованных в броню рыцарей, которые верхом бросались в самую гущу боя, и для тысяч лучников, которые их прикрывали, и для легко вооруженных простых солдат, собираемых местными лордами. Доспехи, оружие и снаряжение были самыми разными: от баснословно дорогих, сделанных на заказ латных доспехов, которые носили богатейшие лорды и военачальники, до дубинок, клинков и палок у рядовых. Для того чтобы одеться перед сражением, человеку ранга Пламптона требовалось несколько пар рук. В одной из рукописей XV века встречается описание того, как оруженосцам надлежало одевать тяжеловооруженного латника. Он носил не рубашку, а дублет из саржи на шелковой подкладке с прорезями для проветривания. «Клинья из кольчуги должны быть вшиты в дублет… под рукой» — эти чрезвычайно важные вставки защищали всадника от ударов мечом по уязвимым местам, там, где коварное лезвие могло пробить соединение между щитками доспеха, повредить крупную артерию или задеть какой-либо жизненно важный орган. Поэтому шнур, соединявший броню с дублетом, был таким же прочным и долговечным, как тетива арбалета. Более плотное исподнее, включая лоскуты из шерстяной ткани, нашитые на колени, чтобы избежать трения, было сплошь прошито жесткими петлями из шнура, на которые прикрепляли пластины из закаленного и отполированного металла. Листы металла покрывали тело от горла до пальцев ног, на голову надевали тяжелый шлем с забралом, креплением для личных знаков отличия и крошечной прорезью, через которую воин мог видеть весь ужас побоища[267].

Конь рыцаря должен был быть так же хорошо защищен, как и всадник. Оружие, помимо копья, было длинным, тяжелым или острым, а иногда совмещало в себе все три свойства. Маленьким опасным кинжалом-ронделем в ближнем бою можно было пронзить сердце, глаз или голову противника, а мощный сорокадюймовый двуручный меч, с которым управлялись самые высокородные и искусные воины, мог существенно расширить радиус атаки. Возможно, самым смертоносным ручным оружием был полэкс, который представлял собой прочное деревянное древко до шести футов длиной, увенчанное тяжелым и остро наточенным изогнутым лезвием, с другой стороны от которого находился короткий, похожий на коготь клинок, а сверху — тонкая пика. При сильном ударе полэкс мог пробить доспехи, разорвать плоть и раздробить кости. Им можно было опрокинуть противника, а упавший латник был очень уязвим, так как из-за тяжелых доспехов ему было невероятно сложно подняться. Толстым клинком можно было отрубить конечности менее защищенным врагам или размозжить череп рыцаря, который снял шлем, чтобы лучше видеть, сказать что-то или попить.