Война. Апрель 1942 г. - март 1943 г.

Гитлер торгует человеческим мясом: продает рабов, покупает смертников. Фернанд знал, что, согласно заявлению германской комендатуры, за каждого «добровольца» будет отпущен один пленный. А Годефруа, учитывая, до чего немцам нужно пушечное мясо, обещал Фернанду: «За тебя отпустят двоих…» И Фернанд согласился… Он отправился на восток, оставив в Доссульсе двух маленьких детей и беременную жену.

Что касается Годефруа, то кабатчик не пошел в легион, хотя его брат Раймонд слал из немецкого лагеря жалостливые письма. Содержатель пивной знал, что «колонизация востока» — дело опасное, и предпочел остаться в Намюре. Он только написал дуралею Фернанду: «Если ты можешь что-либо предпринять для освобождения Раймонда, я тебе буду очень признателен. Вот его „гефангеннумер“ — 665в…»

Пленные в Германии снабжены номерами, и, уезжая, Фернанд Радар попросил свою жену сообщить ему «номера» брата Эрнеста и шурина Альберта. Здесь начинается семейная драма. Жена пишет Фернанду: «Если ты еще не писал Эрнесту, лучше ему не пиши, потому что он написал родителям, что он тобой недоволен. А ведь он еще не знает, что ты записался. Ты ведь знаешь, у него другие идеи. Мама мне запретила послать тебе его номер. Ты лучше не пиши родителям и сестре. Они получили твое письмо, но мне не показали. Мама сказала, чтобы с ней не говорили о тебе, и твое письмо она сожгла, не прочитав…»

Сколько сурового величия в этой картине: старики-крестьяне, которые любили Фернанда, отрекаются от изменника! Мать не хочет слышать о своем сыне.

Фернанд все же узнал номер Эрнеста и «выкупил» его. Эрнест сначала отказался от свободы: «Когда ему сказали, что он может ехать домой, он не хотел уезжать и заявил, что если это с помощью „рекса“, то есть с твоей помощью, то он отказывается. Ему тогда сказали, что это приказ немецкого коменданта».

Эрнест вернулся в Доссульс. Он вернулся больной, изможденный. Жена Фернанда Элизабет описывает, это событие: «Эрнест вернулся благодаря тебе, но, по-моему, — он этого не заслужил. Он недоволен происшедшим. А мне они даже не сказали, что он приехал. Я это узнала от соседей. Они в воскресенье праздновали его возвращение домой и напекли блинов. Но меня они не позвали. Только твой отец принес блины детям, но со мной он не разговаривал»..

В одном из следующих писем Элизабет сообщает: «Мне рассказали, что Эрнест был у врача и врач ему сказал, что он не выдержал бы еще одной, зимы в плену, потому что у него болит грудь и он сильно кашляет. Но они все-таки не хотят тебя знать. Эрнест говорит, что он лучше сидел бы в плену, чем звать, что его брат пошел на такое дело. Ко мне иногда приходит твой отец, он играет с детьми, а со той он молчит. Это настоящая пытка…»

Брат жены Альберт тоже вернулся в Доссульс. Он старается себя утешить: «Говорят, что меня освободили по просьбе администрации железных дорог». Но Элизабет ему рассказывает, что его выкупил Фернанд. Элизабет три недели неустанно повторяет брату: «Ты обязан поблагодарить Фернанда…» Наконец Альберт садится и пишет письмо. Он не благодарит Фернанда, он только кратко замечает: «Мне очень тяжело, что ты уехал, но я надеюсь, что все это будет когда-нибудь предано забвению». Эрнест проклял изменника, снисходительный Альберт не нашел для предателя другого утешения, кроме слова «забвение».

Но народ ничего не забывает. Элизабет это почувствовала на себе. Она окружена презрением и ненавистью. Фернанд ее наивно спрашивает: какие новости в деревне? неужели люди все еще сердятся на немцев? Элизабет отвечает: «В деревне все тоже. Люди если и сердятся на англичан, то только за то, что англичане не наступают».

Элизабет бродит как прокаженная. Жена Гиацинта, Альфонсина, поспешила отречься от отступника, Элизабет любит Фернанда, и она спрашивает мужа, почему на нее свалилась эта тяжесть: «Ты знаешь, здесь люди не понимают, почему ты и Гиацинт согласились? А я не знаю, что им ответить…»

Она поневоле прислушивается к наставлениям содержателя пивной Годефруа, Роберт и Эдуард куда-то уехали, Берта плохо разбирается в политике. Элизабет пишет мужу: «У нас все — англофилы, Они верят только лондонскому радио. Они говорят, что у немцев в России страшные потери, что Берлин разрушили и что немцы не могут победить. Я не знаю, куда мне пойти в воскресенье — все от меня отворачиваются. Ты знаешь, какую кличку мне дали? По твоей новой форме, ты меня понял?..» Да, жену предателя зовут «бошкой» или «фридолинкой».

Она продолжает: «Рексисты теперь боятся показываться. Меня все обходят стороной». Она рассказывает о соседе: «Со мной он перестал разговаривать. Он сказал, что, когда кончится война, они сведут счеты».

Фернанд, встревоженный, спрашивает жену, не грозит ли ей опасность. Элизабет отвечает: «Они не начнут сводить счеты, пока страна еще оккупирована армией», — она не добавляет «немецкой», но она вставила слово «еще»: она понимает, что немцы не будут вечно править Бельгией.