Война близко

– Спасибо тебе! Я так виноват перед тобой! – завопил нежданный гость.

К неописуемому удивлению Мауроса, Виллан рухнул перед ним на колени и принялся во всех деталях вспоминать свои прегрешения, шалости, пакости и подлые поступки, совершённые в далёком детстве. Он пересказал приятелю странные сны, которые толкнули их в 13 лет на проникновение в дом колдуна Хоруса. По щекам Мауроса текли слёзы, но эльф не торопился верить подлому знакомому. Слишком хорошо знал он Виллана, чтобы принять за чистую монету его добрые намерения.

– Понимаешь, желание проникнуть в дом колдуна и завладеть его богатствами стало моей навязчивой идеей. Я ничего не мог с собой поделать! Я жаждал завладеть его золотом и драгоценностями! – каялся приятель.

– В доме я никаких драгоценностей не видел, – отрицательно покачал головой Маурос.

– Уже не имеет значения, – отмахнулся Виллан. – Во сне мне словно кто-то подсказал, что именно ты сумеешь проникнуть в его дом. Меня будто вела чья-то злая воля!

– Разумеется, ты сам ни при чём! – с обидой воскликнул Маурос, а про себя подумал: «Ничего не изменилось! Опять он валит всю вину на кого-то другого».

– Я не отказываюсь от сказанных слов. Я виноват целиком и полностью. Я впустил зло в свой разум и сердце. Я не противостоял ему и втравил тебя в ужасную историю, – тут же опроверг его догадку гость. – Вот за это я и молю у тебя прощения!

– Ты говоришь искренне? – с опаской спросил сын Долорес.

– Да! Клянусь моей жизнью и всем, что мне дорого! Прости меня! – разрыдался Виллан.

– Так и быть, прощаю, – выдавил ошарашенный эльф.

Сын Виссарии мигом вскочил, стиснул приятеля в объятиях, шумно поблагодарил его и выбежал прочь из дома. Маурос застыл в изумлении. Он начинал верить гостю хотя бы потому, что тот ничего не попросил, кроме прощения. В его поведении не угадывалось ни подвоха, ни корысти, ни издёвки. «Странно! Очень странно! Кто-то из нас явно тронулся рассудком», – думал Маурос, машинально почёсывая в затылке.

Больше в тот день ничего необычного не произошло. Эльф, как и планировал, провёл его лёжа в постели, изредка поплёвывая в потолок. Он пытался разгадать причину необъяснимого поведения Виллана, но, поняв бесполезность затеи, от дальнейшего перенапряжения мозгов благоразумно отказался. «Понять психа может только псих. А со временем всё тайное станет явным», – рассудил он и успокоился. Состояние умиротворения и покоя продлилось до ночи.

Рано утром он снова проснулся в холодном поту и с протянутой рукой. Ему приснился тот же самый сон в мельчайших подробностях. Прервался он, как и в прошлый раз, когда служанка принесла пиво. «Если я ещё раз увижу этот бред, я в него поверю!» – решил Маурос. Он позавтракал и отправился в пекарню. Там его поджидал не только Марчи, но и ещё один сюрприз.

– У твоего друга Виллана с головой всё в порядке? – с порога осведомился булочник.

– Он мне такой же друг, как вам родственник. Но после вчерашнего я в этом сомневаюсь, – спокойно ответил Маурос.

– Он к тебе тоже явился просить прощения? – не унимался Марчи.

– Он пришёл ко мне в полдень, рухнул на колени, долго каялся во всех злодеяниях. Кстати, за этот сеанс исповеди я узнал для себя много нового и крайне неприятного. Когда я простил его, он засиял, словно начищенный медный таз, и вылетел сломя голову из моего дома. Больше я его не видел. А в чём, собственно, дело?

– Вчера он буквально вломился в мой дом, валялся в ногах, молил простить все его грехи. Он сознался в таких злых проделках, о которых я и не догадывался. Только теперь я узнал, кто таскал мои сдобные булочки и, главное, каким хитрым образом, – пояснил пекарь своё любопытство.

– Я в этом не участвовал, – сразу открестился подмастерье.

– А Виллан, кроме себя, никого и не винил, – успокоил его булочник. – Он всё время твердил о загубленной душе, которую срочно надо спасать искренним покаянием.

– Мне говорил то же самое, – согласно кивнул Маурос. – О чём он вас попросил?

– Не поверишь! – так, словно готовился раскрыть тайну века, воскликнул Марчи. – Этот прохиндей вымолил у меня прощение и тут же ушёл. Кажется, он делал это искренне и бескорыстно.

– Верится с трудом, зная его подлую натуру, – скептически заметил сын Долорес.

– Вот и мне, – подтвердил его сомнения пожилой эльф. – Ходят упорные слухи, что вчера он обошёл половину поселения, а сегодня продолжает обходить оставшуюся часть.

– Да, он всем в душу успел нагадить. Проще было созвать жителей Ферлатиса на центральную площадь и публично покаяться, – задумчиво добавил Маурос.

– Твоя правда. Но к чему всё это? Никак не могу взять в толк, какая муха его укусила… Не хочет ли он обмануть целое поселение?

– Не его масштаб, хотя кто знает. Ладно, у каждого психа своя программа. Пора приниматься за дело. – Мауросу порядком наскучил разговор.