Война богов

О Дух святой! У вас ума палата,

Да толку что? Любитель громких фраз,

Вы без конца впадаете в экстаз,

Но речь пуста, хотя витиевата.

Любую околесицу - в псалом!

Чужд суесловью настоящий разум,

Он ясностью силен, а не экстазом,

Ни капли нет напыщенности в нем.

Г а в р и и л

Взгляните же, с какою быстротою

Растет монахов жадная орда!

В Египте, даже в Азии порою

Она плетет интриги без стыда.

С короною клобук объединился,

И в Грецию, и в Галлию пустился.

В Италии, в Испании могуч,

То нагл и смел, законы он диктует;

То трусоват и робок, но живуч,

Везде проник и всюду торжествует.

Б о г - о т е ц (Христу)

Доволен ты?

Х р и с т о с

Я рад, что знак креста

Все новые народы побеждает.

Хоть скромен я, но все-таки снедает

Меня честолюбивая мечта

И домогаться власти побуждает.

Д е в а М а р и я

Способствует немало слабый пол

Победам сим. Он многих к нам привел,

Восторги им суля за обращенье,

Убийствам чужд, настойчив и лукав.

В объятиях Клотильды побывав,

Воспринял Хлодвиг таинство крещенья.

И Англия сулит нам торжество:

Влюбленных легковерно большинство.

Вот красотой своей младая Берта

Рассеяла сомненья Этельберта.

Г а в р и и л

Затем их сын взошел на отчий трон.

Запретный плод срывает дерзко он,

Сестру берет в супруги без стесненья.

Б о г - о т е ц

Какой разврат!

Г а в р и и л

Епископ принужден

Бранить его за грех кровосмешенья:

"Тебе придется жариться в аду!"

"За пустяки? Тогда кропить довольно

Меня водой; уж лучше вновь пойду

К своим богам, чье сердце сердобольно".

И он Христу молиться перестал,

А вместе с ним народ забастовал.

Но охладел король к супруге вскоре.

К нему монах явился и сказал:

"Меня господь сурово наказал

За ваше маловерие, о горе!"

"Возможно ли?" - "Увы, то не был сон.

Пришел апостол Петр, вооружен

Увесистой и суковатой палкой;

Исколотил меня нещадно он.

Вот синяки... Ужели вам не жалко?

Я пострадал, зато господь отмщен".

"А ты не врешь?" - "Сочтите все ушибы!"

"Да, вижу я. Ну, в монастырь вернись

И своему святому помолись:

Пусть на меня не гневается, ибо

От идолов я отрекусь опять,

К обедне вновь начну ходить исправно".

И весь народ за ним вернулся вспять.

Б о г - о т е ц

Как? Колотить монаха? Презабавно!

Поведай, Петр; ужель твоей клюкой

Был сей монах иэбит ночной порой?

А п о с т о л П е т р

Да, господи.

Б о г - о т е ц

Поступок нелогичный:

Был виноват во всем король двуличный,

Его и нужно было наказать,

А не монаха.

А п о с т о л П е т р

Средство было смело,

Однако же успех оно имело.

Б о г - о т е ц

Ну, ладно, ладно! В рай беднягу взять.

Г а в р и и л

Вот Карл Великий - чуть не прозевали!

Творить умел он тоже чудеса

Не хуже этих... Забрались в леса

Саксонцы и креститься не желали:

Их заблужденьям не было числа;

Часть этого упрямого народа

Он истребил за два или три года;

Другая часть крестилась и легла

К его стопам, их иногда кусая.

С мечом в руках он воздвигает крест,

И грабит, и сжигает все окрест,

Всех непосильной данью облагая.

Вот альбигойцы из соседних мест...

В е с ь к л и р

Убейте их! Искорените ересь!

Г а в р и и л

Раймонд, спасти их души вознамерясь

(Хотя им всем погибнуть суждено),

Боролся с Римом. Но уже давно,

Согнувши выю, ставши на колени,

У папских ног вымаливает он

Прощение... Он папою прощен,

Хотя его и разорила пеня.

Испании отдельно честь воздам!

Религия неумолимо-злая

Особенно неистовствует там,

Всеобщее вниманье привлекая.

Там не спешит ревнитель веры в бой,

С оружием идя навстречу смерти;

Войны там не ведется никакой,

Нет никаких опасностей, поверьте!

Там убивать не любят второпях,

Убийцы величавы и суровы.

Вот собрались служители Христовы

Двумя рядами, в длинных стихарях.

Богатые жиды, а также мавры,

Опять-таки богатые вельми,

Еретики с их женами, детьми,

Закованы, шагают под литавры.

И палачи, блюдя церемоньял,

Их на костры торжественно возводят.

Поют Те Deum; на балконы всходят

Король и свита, и гремит хорал.

Ханжи из ближних делают жаркое,

И смрад костров заменит фимиам...

Б о г - о т е ц

Принять ли поклонение такое?

Х р и с т о с

Ну, придираться нечего к друзьям,

Которые в усердье слишком рьяны.

Г а в р и и л

От казней этих богатеет Рим;

Вс? новые, обширнейшие планы

Лелеет он, тщеславием томим.

Стремится европейские пределы

Поработить, чтоб замки и уделы

Навек к монахам перешли простым.

Пришел из Палестины пилигрим;

К местам святым зовет на поклоненье,

Места святые славословит он;

Их, дескать, взяли нехристи в полон,

Места святые ждут освобожденья...

На Азию Европа поднялась:

Спешат в поход крестьяне, горожане,

И дети их, и жены, и дворяне,

Нашив на платье крест и помолясь.

Охотно крест убийца нацепляет:

Преступникам прощенье он дарит,

От долга должника освобождает

И все грехи заране отпускает;

На небесах за теми, кто убит,

Он теплое местечко закрепляет.

Но крестоносцы по уши в долгах;

К кому ж, как не к монахам, обратиться?

И за гроши пронырливый монах

Скупает все, непрочь и побожиться:

"В накладе я, ей-ей, не в барышах!"

Прощайте, родовые замки, башни,

Угодия: леса, луга и пашни,

Все без остатка церковь поглотит.

О рыцари! Вам не нужны именья,

Вас Азия обширная манит.

Она по праву вам принадлежит:

Провинцию получит во владенье

Любой из тех, кто знатен, именит.

Там офицеры станут королями,

Солдаты станут графами, князьями!