Война. Часть 2

" Так и есть, не ошиблась, – в тридцати метрах впереди сплошной стеной высился камыш за ним где-то вдали поблёскивала водная гладь, – доплыть до острова, где прячется И-Чен? Пожалуй, смогу… а потом что? Неделю плыть на лодке, рана с пулей внутри без медицинской обработки, это гарантированная гангрена… Остаётся один вариант… Вперёд, вперёд, пока комары не заели".

* * *

"Светает уже, давай, давай, ты сможешь, – подбадривает себя выбившаяся из сил Оля, разглядев на фоне начинающего светлеть неба острую крышу Генерального консульства СССР, – только бы майор не пришёл в себя. Он сразу пошлёт подкрепление к консульству, а если майор без сознания, то они ещё долго будут выяснять, что же произошло у дома купца Тарасенко".

Чита, Дворец Шумовых,

Управление НКВД по Читинской области.

5 июля 1939 года, 11:45.

Буквально через два квартала серых невзрачных лачуг недалеко от железнодорожного переезда, шофёр "эмки" уже тормозит у подъезда высокого трёхэтажного розового дворца, украшенного ажурными балконами, лепниной, крышу которого венчают ребристые купола со шпилями.

– Здравия желаю, товарищ Чаганов, – навстречу мне бросается высокий атлетичный капитан госбезопасности лет тридцати со знакомым лицом, – я – Куприн, вы меня, наверное, не помните?

– Здравствуйте, товарищ Куприн, – пожимаю огромную ладонь капитана, – вы работали в центральном аппарате, кажется, в секретно-политическом отделе, так?

– Верно во втором отделе, а сейчас начальником УНКВД по Читинской области, – широко улыбается он белозубой улыбкой, – прошу за мной.

"Какая роспись, – кручу головой во все стороны, пока по мы по мраморной лестнице поднимаемся наверх, – античные богини, весёлые купидоны, диковинные звери, кованые железные букеты цветов".

– Вот это да! – вырывается у меня, когда мы входим в роскошный кабинет с полукруглым эркером.

– Хотите чаю, Алексей Сергеевич? – Куприн жестом показывает на стул у чайного столика, а его лицо вдруг принимает озабоченное выражение.

– Нет спасибо, давайте сразу перейдём к делу.

В последний момент мой выезд в Москву был отменён, позвонил Поскрёбышев и коротко распорядился чтобы я срочно ехал в УНКВД.

– Товарищ Чаганов, сегодня утром в наше Генеральное консульство в Харбине явились Маньчжурские полицейские и потребовали выдать молодую женщину, которая на улице застрелила двух граждан и скрылась на территории консульства. Дали срок три часа, в случае отказа угрожают арестовать её силой.

– С ней всё в порядке? – в груди что-то ёкнуло.

"Ну зачем? Совсем, что ли с катушек слетела?", – сжимаю спинку резного стула.

– Ваша жена легко ранена, – оба продолжаем стоять у столика, – доктор удалил пулю, опасности никакой нет.

– Вы уже связались с НКИД?

– Официальных дипломатических отношений у нас с Маньчжоу-Го нет, мы не признаём это государство, но консульства имеются, юридически они не обладают экстерриториальностью их работа регулируется органами внутренних дел принимающей стороны. В СССР три консульства – в Москве, Чите и Благовещенске. Генеральное – в Чите, в остальных только несколько человек технических работников.

– Что вы планируете предпринять, товарищ Куприн?

– Я сразу же вызвал консула Ичиро Хасамацу, он должен быть скоро здесь…

– Японец?

– Да, по нашим сведениям, он – полковник разведывательного отдела японского Генштаба. Алексей Сергеевич, мне также позвонил товарищ Берия и предложил, чтобы вы лично провели переговоры с консулом.

"Почему? Столь странный выбор переговорщика с нашей стороны, наркома радиоэлектронной промышленности, может заставить японцев задуматься над этим вопросом. Курский ведь после своего побега наверняка писал отчёты о всех людях с кем он был знаком и японская контрразведка вполне может сложить два и два, что даст ей козырь на переговорах… А японцы явно хотят поторговаться, иначе бы не выдвигали ультиматумов, а просто вошли в консульство и арестовали Олю… Берия просто хочет снять с себя ответственность за исход переговоров или намеренно поставить меня в трудное положение? Не суть важно, зато теперь всё зависит от меня".

– Хорошо, я готов, нам понадобится переводчик?

– Нет, Хасамацу хорошо владеет русским.

– Тогда, товарищ Куприн, давайте сделаем так, я буду сидеть за вашим письменным столом. К нему буквой "Т" приставим вот этот небольшой стол, где вы с консулом сядете лицом друг к другу. Сейчас обсудим детали переговоров, но идея состоит в том, что вы с Хасамацу противоборствующие стороны, а я – арбитр, ну если не арбитр, то, по крайней мере, персона выше рангом, это будет психологически давить на японца.

– Государственный совет Великой Маньчжурской Империи, – поздоровавшись за руку с капитаном и сев на указанное ему место, невысокий круглолицый консул в чёрном европейском костюме начинает говорить ровным без интонаций голосом, – поручил мне выразить решительный протест ввиду блокады Генерального консульства империи и общежития обслуживающего персонала вооружёнными людьми.