Война - дело молодых (СИ)

  И до Хасавюрта ещё надо добраться.

  Она набрала номер Бека, и, ещё до того, как пошли гудки - отбой.

  Другой номер.

  - Ты домой когда?

  Что-то такое, наверное, Ахмад услышал в её голосе:

  - Еду.

  мужчина, я просю гарсона

  и чтоб извозчик был с фасоном

  а если будут беспокоить - то стреляй!

  Ахмад в последний раз проверил бумажник - документы, деньги. Глянул на неё исподлобья - она стояла, прислонившись к кухонной двери, вертела в руках фартук, кусая губы.

  - Не возьму! - отрезал он. - С ума сошла?

  Она привычно коснулась ладонью живота, сказала тихо:

  - Мне надо ехать. Я чувствую. Ты говорил... ты же говорил тогда... я всегда делаю то, что надо делать.

  Глубоко вздохнув, Ахмад тоже привалился к двери, закрыв глаза:

  - Запомнила всё-таки...

  На улице просигналила машина. Малхаз.

  - Сан диканиг (мой хороший)... - пробормотала она отчаянно. - Я же твой талисман...

  Он потряс головой:

  - А твой талисман где, Бешеная?!

  - Ты. Ты, ты... - Она положила руки ему на плечи.

  фунта два хворобы, да пучочек травы

  да за дальним леском четвертинка луны

  ну-ка, вдаль побежать, ну-ка, песни попеть

  погоди помирать

  - Тётя Тома, за домом пригляди, ага? - крикнула она через забор развешивающей бельё соседке. - Мы к вечеру вернёмся! Или утром...

  - Валлахи... - простонал Малхаз еле слышно, поднимая глаза к небу.

  занавески долой, да в окно головой

  это батюшка мой воротился домой

  - Всё получится! - сказала она бодро, захлопывая за собой дверцу. - Будут останавливать - едем в роддом.

  - В дурдом! - процедил Малхаз сквозь зубы. - Далась тебе эта газ-зета! - Последнее слово прозвучало ругательством. - А ты, парень... - Не закончив фразы, он покрутил головой и нажал на газ.

  Переглянувшись, они промолчали. Ощупью она нашла ладонь Ахмада, крепко сжала, прикрыла глаза.

  всё не век горевать, всё не век чашу пить

  будет время встречать, будет время любить

  а пока подождать, а пока потерпеть

  погоди помирать

  * * *

  "Сколько же будет длиться конфликт в Чечне? Бесконечно, если считать эту землю ничейной, а тем более чужой. С того момента, как все "федералы" будут относиться к Чечне как к своей, война быстро завершится, а со временем и мир воцарится".

  (Геннадий ТРОШЕВ)

  * * *

  В Хасавюрте оказалось гораздо меньше типографий, чем она предполагала. Всего две.

  Пожилой ингуш сверкнул зубами из-под седеющих усов, загрузив в машину десять пачек газет, завернутых в яркие предвыборные плакаты с бодрыми лицами кандидатов:

  - А за риск? Редактора-то взяли, я знаю...

  Ахмад молча сунул ему тысячную купюру.

  перепуганная детка

  закричала в темноте.

  перепрятана конфетка

  оказалась в рукаве

  В машине она торопливо подраспустила бечевку на одной из пачек, достала газету, пачкая пальцы свежей типографской краской.

  Ахмад быстро обернулся с переднего сиденья:

  - Убери.

  Малхаз негромко ругнулся.

  Дорога была перекрыта тремя вставшими поперёк неё машинами.

  по садам, по огородам

  уходил в далёкий край

  ты поплачь, моя голуба

  да смотри, не забывай

  Видя, как люди в камуфляже выволакивают пассажиров из шедшей впереди них голубой "нивы", она ещё успела удивиться, что не видит здесь обычного при такой картине БТРа. И перестала дышать, когда ударила короткая автоматная очередь.

  Жесткая рука Ахмада почти швырнула её вниз, под сиденье, и она уткнулась лицом в знакомо пахнущие краской пачки.

  было да гнильём поросло

  времечко само по себе

  верная в болоте вода

  постная, как грех на заре

  Передняя дверь распахнулась.

  - Выходите! Корки показывай! Менты есть?

  Ахмад сам вытащил её за локоть, заслоняя собой. Малхаз протянул документы троим в камуфляже, с зелёными повязками на головах.

  - Мунафики? - прищурился старший из них, поводя стволом "калаша". Мельком глянул на развёрнутые паспорта: - Баба - русская? Чья?

  понеслась по кочкам метла

  поплыли туманы над рекой

  утонуло мыло в грязи

  обломался весь банный день

  Закрыв её всем телом, Ахмад молчал. Вцепившись ему в запястье, она глядела, не отрываясь, из-за его спины в тёмные глаза боевика, показавшиеся смутно знакомыми. Тот медленно опустил руку с документами:

  - Лиска?

  Она шагнула вперёд, всё ещё не узнавая, не веря. Пробормотала пришедшее вдруг на ум из полузабытой книжки, прочитанной давным-давно:

  - Тельико Луннгревинк Леторт. Сокращённо Пенсток. Друзья называют меня Дуду...

  Глаза в густой тени ресниц распахнулись, заветренные губы дрогнули в усмешке:

  - Не меняешься. Муж твой?

  Она кивнула. Горло сжималось.

  - В машине что?

  - Газеты.

  - Не меняешься...

  - Ты кто? - резко спросил Ахмад.

  Она протянула правую руку ладонью вверх.

  Белёсая нитка старого шрама ещё виднелась - Бек глубоко резанул тогда, кровь долго не унималась, пятная алым пыльную серую землю.

  значит, будем в игры играть

  раз-два - выше ноги от земли

  кто успел - тому помирать

  кто остался - тот и дурачок

  Боевик сунул документы обратно Малхазу, перехватил автомат другой рукой и тоже раскрыл правую ладонь:

  - Салам, сан йиша... Что, не позовёшь теперь с собой?

  - Артур... - прошептала она, облизнув губы.

  - Хамзат! - крикнули ему сзади, и тот медленно-медленно стал поворачиваться. Снова хлестнули выстрелы, взвизгнули тормоза...

  самый правильный закон завязал

  изначальную главу в узелок

  и до треска потянул за концы