Война Катрин

Я не заметила, как взяла в руки фотоаппарат и стала смотреть на трепещущие облака в видоискатель. Потом нажала на спуск, тоже автоматически, не замечая. Вот уже три месяца, как я не сделала ни одной фотографии, и вдруг ко мне пришла картинка. Сама. Я о ней даже не думала.

Все мои привычки вернулись мгновенно. Я встала и пошла вдоль берега искать наилучшую точку, самый интересный ракурс. Снова я двигалась, будто танцуя, легко, весело, упруго. Взбудораженная, искала другие кадры и щелкнула еще дважды, надеясь, что получится что-то интересное. На обратном пути я вдруг обратила внимание на лужи, значит, прошел дождь, а я даже не заметила. Я поймала себя на ощущении, что прозрела после слепоты. Наклонилась к луже и опять увидела небо, перевернутые деревья, отражения веток. Я забыла о времени, поглощенная встречей с миром, и на закате, когда уходящее солнце насыщает все особыми красками, собираясь уйти и уступить место тьме, я сделала свой – уверена – самый лучший снимок. Увидела в луже небо и свое отражение и нажала на спуск. «Автопортрет между светом и тьмой», – сказала я в ту самую секунду, когда снимок запечатлелся на пленке.

Я думала, что никогда больше не смогу снимать портреты. И вот сфотографировала себя в зеркале воды.

Я задумалась, мне хотелось найти причину внезапного пробуждения, и, кажется, я поняла, что произошло. Преображение картин – вот что мне понадобилось, возможность их изменять, поступать с ними так же, как я поступала с тенями. Только так я могу воевать с войной. Воевать на свой лад. Я полетела вниз к хутору, волосы развевались за спиной, я была легче перышка. Я фотограф, все-таки я фотограф. Я боялась, что огонь во мне погас навсегда, но я была и осталась фотографом, я иду от отражения к отражению, удваиваю мир, живу по-особому, между двух миров. Я это знаю, я так чувствую.

Кристина и Антуан сидели в кухне и обрадовались моему приходу. Они начали уже беспокоиться. Но Кристина подмигнула мне и ущипнула на ходу за бочок, дав понять, что благодарна за мое исчезновение. В этот вечер, к удивлению Кристины, привыкшей к моей молчаливости, разговорчивой оказалась я. Я рассказала им о том, что со мной случилось: я снова поверила, что мои картины имеют смысл, и теперь опять по-новому буду общаться с миром. Оглушенные потоком слов, Кристина и Антуан, верно, не очень-то поняли, о чем я говорю, но оба улыбались, и мне было хорошо благодаря их веселым ласковым лицам. Кристина в первый раз видела меня такой. Она запела старинную итальянскую песенку «Счастье не приходит в одиночку» и захлопотала у плиты, собираясь порадовать нас чем-то вкусненьким. Даже когда мы сели за стол, я все продолжала рассказывать про чудеса фотографии. Но, когда начала есть, немного успокоилась, и влюбленные смогли наконец поговорить о своем.

Перед сном я думала об Этьене. Представила себе, как открываю дверь в его фотомастерскую, а он поднимает голову и видит меня. С этим образом я уснула, и он отогнал кошмары, которые надвигались на меня каждую ночь с тех пор, как я поселилась на хуторе.

Антуану разрешили побыть немного дома, а потом он уедет на север Франции с новым заданием. Ничего больше он не мог сказать. Да и не хотел. Я старалась стать совсем незаметной и уходила из дома как можно чаще, чтобы им не мешать.

Я знала теперь грибы и научилась искать их, собирала разные травы. Например, царский скипетр с желтыми цветками, Кристина готовила из него микстуру от кашля и продавала аптекарю, а деньги отдавала мужу на общее дело. Еще я рвала и складывала в корзину глухую крапиву, собираясь приготовить влюбленным голубкам витаминный суп. После полуденного отдыха витамины им не повредят. И повсюду искала отражения. Подолгу вглядывалась в зеркало, висевшее у меня в комнате, но пока так и не нашла ничего достойного магии фотосъемки. Слишком много света, и отражения в зеркале слишком реалистичные. Даже перевернутые, на фотографии они просто копируют то, что есть, ничего не преображают, ничего не изменяют.

То, что я искала с того самого вечера, когда снова начала фотографировать, подарило мне стекло входной двери. Как-то раз я вернулась из очередной очень долгой прогулки с корзиной, полной красных сладких ягод, руколы и альпийской полыни. Кристина и Антуан сидели, обнявшись, на кухне и разговаривали. Я поставила корзину на стол, повернулась, чтобы закрыть дверь, и тут увидела в стекле отражение влюбленных. За дверью садилось солнце, в небе полыхал пожар. Мне хватило доли секунды, чтобы схватить «роллей» и остановить мгновение, которое тут же растворилось в потемках. Я чуть не заплакала от радости, чувствуя, что сделала удивительный снимок. Поймала на лету счастье в волшебном освещении заката. Оно тоже частичка моей войны, хотя непохожая на то, что я переживала до сих пор. Я ничего не сказала своим друзьям. Волшебный миг, его не передашь словами. Вот кончится война, и я обязательно привезу им фотографию. Тогда они все поймут.