Война Катрин

Карлос попытался завязать со мной разговор, но скоро понял, что я не могу отвечать ему. Слишком волнуюсь, боюсь, напряженно жду. Он с уважением отнесся к моему молчанию и всю дорогу до Тулузы напевал старинные баскские песенки. Музыка оказалась ближе слов, и я тоже стала про себя мурлыкать: «Я чудо-мастер, склею все части…» И задумалась: где-то сейчас Алиса и Люко?

В Тулузе мне все показалось чужим, я переночевала в семье Карлоса, а утром уехала на том же автомобиле, но с другим водителем, постарше Карлоса. О нем я знала только, что его зовут Морис. Я старалась отвечать на его вопросы, говорить как можно вежливее, но меня просто колотило при одной только мысли о Париже, и мне было неимоверно трудно поддерживать беседу ни о чем. А что, если наша квартира заперта? А что, если мамы с папой там нет? А что, если на учителей из Севра донесли и я не встречусь ни с Сарой, ни с Жанно? А что, если лабораторию снесли? А что, если?..

До Лиможа мы ехали почти двенадцать часов, такая плохая была дорога. Я поделилась с Морисом едой, мы поели на обочине. Остаток пути молчали, и стало гораздо легче. Весь день сменялись за окном разные виды, будто длинные цветные ленты разматывались по обе стороны дороги. И хоть я не вглядывалась в яркие краски лета, они все равно проникали в меня. Прикрою глаза и вижу золотые поля, синее небо, бурую землю. Мы ехали через всю Францию, и от города к городу ко мне приближалось все то, чего я ждала, на что надеялась, а возможно, как знать, и то, чего больше всего боялась.

В Лимож меня отправили из монастыря Святого Евстафия. Как же давно это было. Сто лет назад. Я постеснялась спросить, не будем ли мы проезжать мимо монастыря. В таком случае можно бы там переночевать. Но как я объясню, что со мной нет Алисы? Мне ее доверили, а я не могу сказать, где она и что с ней. И я просто ехала и ехала, не сказав ни слова о том, что бывала в этих местах, о монастыре, о своем недавнем прошлом. Этьен… Я не решилась спросить, далеко ли отсюда Рьом…

Морис оставил меня на остановке автобуса и дал сумку, где кто-то и на этот раз приготовил для меня еду и положил термос с кофе. На прощание он обнял меня по-дружески, а потом уехал. Я осталась одна на скамейке темной ночью. Вытащила из рюкзака шарф и укуталась, а потом сидя дремала, дожидаясь утра. Меня разбудил шум тормозов автобуса, он остановился и широко распахнул двери. Я заплатила за проезд монетой в пять франков, которую мне оставили мама с папой. Давным-давно. Села на скамейку, закрыла глаза, и меня убаюкали ухабы дороги и ворчание мотора.

Путешествие было долгим, в нем поместилось все: мои переживания, виды за окном, запахи. Ничто само по себе не привлекало моего внимания, но я реагировала на каждое яркое пятно, на каждый звук. Дорога шла сквозь меня, но я словно бы не замечала присутствия настоящего, которое плыло перед моими глазами. Я ехала сквозь время, ехала через Францию, отстранившись от самой себя и мира, который меня окружал. И вместе с тем всем существом я была включена в этот мир. Была здесь и не здесь, держалась на нейтральной полосе, подальше от чувств.

В Бурже меня ждала женщина. Она подошла ко мне так, будто мы с ней давно знакомы, и сразу отвела в сторону, подальше от немецких солдат, как видно, уезжавших отсюда. Женщине на вид лет сорок, она сказала, что хорошо знакома с Антуаном, и повела меня к себе. Мне придется прожить у нее несколько дней, а потом уж я поеду в Париж. Она объяснила, что сейчас готовится одна операция, пройдет два-три дня, и тогда мы поедем в Париж вместе. А пока я поживу у нее, дом тут близко, сразу за собором. Я обрадовалась вынужденной отсрочке. Чем ближе Париж, куда я стремилась всеми силами, тем мне становилось страшнее. Оказалось, что перейти на оккупированную территорию для меня испытание, хоть я и рвалась туда всей душой. Эти несколько дней пойдут мне на пользу, я успокоюсь. Думаю, они помогут мне набраться храбрости, чтобы одолеть последний этап.

Женщина открыла дверь в квартиру, показала кровать, ведро, которое служило туалетом, кувшин и тазик для умывания, плитку на кухне и кое-какую провизию, которой я могу воспользоваться. Она сказала, что мне нельзя выходить, пока она не придет за мной. Честно говоря, мне и самой не хотелось ни гулять, ни знакомиться с городом. Мне нужна была передышка, чтобы потом без колебаний двинуться дальше, к желанной цели. Я буду экономна и осмотрительна. Совершенно спокойно проживу здесь три дня. Женщина ушла, дверь на ключ она заперла снаружи, и я слышала, как она спускалась вниз по лестнице.

Потянулось ожидание, тягучее, нескончаемое время.

Два дня и ночь я провела в полусне, как будто у меня поднялась температура. С кровати в туалет и обратно, я дремала или просто лежала, закрыв глаза. Иногда по-настоящему спала, вытеснив все, что могло меня в этот момент тревожить. Не делала вообще ничего, ждала, но без малейшего нетерпения. Вот вернется эта женщина, я проделаю остаток пути, и сбудутся мои мечты. Или кошмарные сновидения?