Война хаоса

– Взрывчатку, которая была вам же в помощь, ты, идиот! – выплюнула мистрис Койл.

– Корабль заходит на посадку, – я приставил ладонь козырьком к глазам.

Разведчик снижался, подымая жуткий ветер. Для приземления годилась только площадь, полная солдат, которые кинулись врассыпную, штобы освободить место. Разведчик, в общем-то, ничего не испускал, да и жара от него было мало, но… очень уж он был огромный. Мне даже отвернуться пришлось: волна воздуха при контакте с землей чуть не валила с ног…

Отвернувшись, я невольно посмотрел на спачий холм…

Где в темноте собирались огни…

Люк корабля открылся, не успел он полностью встать на опоры, и оттуда почти вывалилась Виола, хватаясь за шлюз, – господи, как же скверно она выглядела… куда хуже, чем я даже боялся, слабая, исхудалая, едва держащаяся на ногах… даже рукой не пользовалась, которая с браслетом, нельзя было ее бросать нельзя было оставлять одну слишком долго нельзя так и я уже бежал мимо мэра который попробовал было меня остановить но я просто отбросил его руку…

Я добежал…

Ее глаза встретились с моими…

Она сказала…

Сказала…

Сказала, когда я был уже рядом…

– Они идут, Тодд. Они спускаются с холма.

Безголосые

[Возвращение]

Это не то, чем кажется, показывает Небо.

Мы глядим, как до странности слабая ракета медленно летит через ночь, направляясь к северному краю долины, где Земля без труда уберется из того места, где она упадет.

Будьте внимательны, показывает Небо всей Земле сразу. Будьте внимательны.

Расчистка начала показывать силу. В то же самое утро, когда мы возобновляем атаки, они уже откуда-то знают, с какой стороны мы идем. Эту первую атаку мы видим глазами тех, кто ее осуществляет, – специально смотрим, как перегруппируется Расчистка в своем новом единстве, чтобы оценить ее новые сильные стороны.

Через мгновение эти голоса пропадают в вихре огня и щепок.

Объяснение может быть только одно, показывает Небо после.

Расчистка без голосов, показываю я.

И мы с Небом скорей возвращаемся к Концу Путей.

Конец Путей связывает голоса тех, кто в него вошел.

Знать, кто такой Источник, что он – отец Ножа во всем, кроме факта, что Нож скучает по нему в своем голосе, когда думает, что его никто не слушает, …что этот человек был от меня на расстоянии вытянутой руки все это время, – способ нанести удар в самое сердце Ножа…

Эти чувства так и полыхают во мне, ярко и прямолинейно, их никак не удалось бы спрятать от Земли. Но Небо приказывает Концу Пути говорить единым голосом, окружая наши голоса, чтобы все, что мы по этому поводу думаем, осталось только на этом Пути. Наши голоса не меняются, но не попадают в голос Земли. Они остаются здесь, в Конце Пути.

Мы так понимаем, что безголосые в последнее время были угнетены, показывает Небо (мы стоим по обе стороны от Источника в ночь первого ответного удара Расчистки), но теперь они присоединились к битве.

Они опасны, показываю я, а сам думаю о нашей старой хозяйке, которая скрытно следила за нами и могла в любой момент накинуться с побоями. Расчистка с голосами не доверяла им, даже когда жила бок о бок.

Небо кладет ладонь плашмя на грудь Источника.

Мы должны знать.

Голос его тянется вперед и окутывает голос Источника.

И Источник начинает говорить сквозь свой бесконечный сон.

Конец Путей мы оставляем в полном молчании. Так же молча мы спускаемся с холма и возвращаемся в лагерь, откуда открывается вид на Расчистку.

Я не этого ожидал, показывает Небо.

Нет? – показываю я. Он сказал, они были опасными воинами, они помогли поставить Землю на колени в последней большой войне.

Но еще он сказал, что они были миротворцами, Небо задумчиво поглаживал подбородок. Что их предала и погубила одаренная голосами Расчистка. Он поднял на меня глаза. Я не знаю, что с этим делать.

А то, что Расчистка сейчас стала для нас опаснее прежнего, показываю я. Что сейчас время покончить с ними всеми раз и навсегда. Мы должны освободить реку и стереть их с лица земли, словно их тут никогда и не было.

И ту Расчистку, которая сейчас на пути сюда? – спрашивает он. И ту, что, без сомнения, явится следом? Потому что там, где были лишь два племени, станет много.