Война хаоса

Языки пламени разлетаются во все стороны от госпожи Койл, и жаркая волна впечатывает меня в Брэдли. Мой затылок врезается ему прямо в подбородок, он шипит от боли, но я умудряюсь удержаться на ногах и сопротивляюсь взрывной волне, вглядываясь в пламя и пытаясь понять, что происходит… Я видела, как Тодд спрыгнул с телеги и стащил кого-то за собой, но… о, пожалуйста, умоляю, пожалуйста… Взрыв поднимает в воздух клубы огня и дыма, телега горит, люди кричат, Шум ревет, а я вырываюсь из рук Брэдли и бегу…

– ТОДД!!!

[Тодд]

– ТОДД! – снова слышу я.

В ушах звенит, кожу обжигает раскаленная ткань…

Но думаю я только о Симоне…

Я схватил ее и сбросил с телеги, но огонь пронесся прямо над нами, а в полете мы развернулись, и весь жар пришелся на нее… Я хлопаю ее по одежде, пытаясь затушить пламя, дым слепит глаза, а я все ору:

– Симона! Симона! Ты жива? Симона!

И чей-то голос, кряхтя от боли, выдавливает:

– Тодд?

О нет!..

Это не ее голос.

– Ты спас меня, Тодд! – говорит мэр, лежа на земле. Его лицо и руки сильно обожжены, форма дымится, как тлеющий лес. – Ты спас мне жизнь!

Его глаза удивленно распахиваются…

Потому что в панике первым человеком, которого я решил спасти…

Которого я выбрал невольно, ни о чем не думая…

(он даже не успел влезть мне в голову…)

(он не мог мною управлять…)

Оказался мэр.

– ТОДД! – снова доносится крик Виолы.

Я оборачиваюсь…

Уилф с трудом поднимается на ноги: он тоже успел спрыгнуть с телеги…

К нам бежит Виола…

Она смотрит то на меня, то на мэра, который кряхтит на земле и все еще треплет языком…

– Знаешь, мне не помешает целительница, Тодд…

Но Симоны нигде нет…

Симоны нет…

Она стояла ближе всего к госпоже Койл, когда взорвалась бомба…

Но я мог до нее дотянуться, я мог скинуть ее с телеги…

– Тодд?

Виола останавливается чуть поодаль и смотрит на нас, Уилф тоже, сзади подбегает Брэдли…

До всех доходит, что я спас мэра…

А не Симону…

И Виола повторяет:

– Тодд?

Никогда еще она не была от меня так далеко.

Источник

[Возвращенец]

Стоя в кольце Проводников, мы смотрим, как на востоке мимолетно вспыхивает розовый краешек солнца, а потом его сразу затягивает серым одеялом туч, которые висят над нами последние два дня.

Надо мной и Источником – вместе мы дожидаемся первой встречи мирного совета.

Такова была воля Неба: пока он готовится к встрече, я должен оставаться в Конце Всех Троп, носить Источнику еду и помогать ходить, чтобы он восстанавливал силы после долгого сна. Также мне было велено купать, одевать и брить его, как это принято у Бездны, а заодно показывать все, что произошло за то время, пока он служил Земле Источником.

И сам стал Землей.

Он широко раскрывает голос, показывая мне восходы из его прежней жизни: распрямившись и прервав ненадолго утренние работы, они с его любовью смотрели, как поля заливает теплым золотом… Вот такое простое воспоминание, но пропитанное радостью, болью, тоской…

И надеждой.

Все это он показывает мне голосом Земли, с неизменным и непонятным мне весельем, которое овладело им сразу после пробуждения.

А потом голос показывает мне, почему его переполняет надежда. Сегодня Источника вернут Бездне – в качестве жеста доброй воли.

Он вновь увидит Ножа.

Источник смотрит на меня, и его голос переполняется теплом, оно предназначено не мне, но я тоже его чувствую.

И быстро встаю, чтобы спрятаться.

Пойду принесу завтрак, показываю я.

Спасибо, показывает он, и я ухожу к костру.

Ничего не показывая в ответ.

Все эти месяцы мы слушали его голос, показал мне Небо вечером после пробуждения Источника. Ему ничего не оставалось, кроме как слушать наш. Подстраиваться, учиться, перенимать его. Голос Неба вокруг меня слегка меняет форму. Я надеялся, что то же самое произойдет и с Возвращенцем.

Я перенял ваш голос, показал я. Насколько смог.

Источник говорит на языке Земли, как на родном. А ты по-прежнему говоришь только на языке Бездны.

Это ведь и есть мой родной язык, показал я, пряча глаза. И язык моей любви.

В тот вечер я вот так же стоял у костра и готовил Источнику первую нормальную еду – несколько месяцев его кормили жидкостями через трубочку, вставленную в горло.

То, что он говорит голосом Земли, еще не делает его Землей, показал я.

Разве? – спросил Небо. А что такое Земля, если не голос?

Я резко обернулся. Ты что, в самом деле считаешь…

Я считаю, что любой, кто сумел настолько проникнуться голосом Земли, кто глубоко нас понимает и чувствует себя частью…