Война Кланов. Медведь 2

– У охотников научились запах скрывать, они специальной мазью покрывают кожу. Ну и мы взяли эту мазь на вооружение, вишь, пригодилась, – кривится командир.

Обманули берендеев – есть чем похвастаться. Попробуем сыграть на лести, недаром же мама всегда играла на этом уникальном инструменте, когда хотела заставить что-то сделать отца. Пока они были живы…

Они всего лишь…

Нет!!!

Я сжимаю голову руками, чтобы заглушить этот мерзкий, противный голосок. Автоматчики настороженно переводят на меня дула. Вячеслав напрягается. Думает, что я собираюсь прыгнуть на перевертней? Я тут же отрицательно мотаю головой. Он выпускает из себя воздух.

– В голову что-то вступило, – поясняю я своё движение сопровождающим. – Слишком сильно восхитился вашим приближением. Ведь даже ни веточки не хрустнуло под ногой.

Чуточку, прямо капельку, но мои слова оказывают воздействие на надзирателей. Один дергает автоматом, другой горделиво выпрямляется, третий проводит рукой по ежику на голове. Все любят похвалу, даже идущую от врага.

– Так знали на кого шли, на троих опасных берендеев. Это же вы положили всю орду у домика? – спрашивает один из автоматчиков, белобрысый парень, почти пацан.

Один на один я бы раскатал его в лаваш, но такие по одному не нападают. Либо в толпе, либо с оружием наперевес. Сейчас пыжится, пытается показаться достойным окружения. Окружение же выглядит достаточно солидно, по движениям и легкой поступи можно судить о бывалых охотниках. Движения эргономичны, скользят над землей бесплотными тенями. Могут подойти к пугливому оленю и щелкнуть по носу, и только тогда он их обнаружит.

– Мы, но они первые напали, – бурчит Вячеслав.

Людмила косится на нас. Оно и понятно, если бы не мы, то невидимая стена так и защитила бы нас от перевертней, и не пришлось никуда идти под дулами автоматов. Что сделано, то сделано, обратно уже не вернешь.

– Вот потому и отправили встретить вас с почестями, – замечает главарь и метает взгляд на белобрысого. – Кому-то не следует разговаривать с гостями без разрешения старших.

Паренек виновато опускает голову и становится похож на воздушный шарик, из которого выпускают воздух. Но автомат держит по-прежнему цепко, и дуло не перестает смотреть на нас.

– Можно спросить вас как боец более сильного бойца – что нас ожидает? – обращаюсь я к командиру.

Лесть вышла грубоватая, в любое другое время я бы вырвал себе язык и выбросил его вслед за словами, но на войне как на войне, поэтому приходиться врать и изворачиваться. Запах дыма становится резче, синеватый туман разрывается на клочья в верхушках деревьев. Мы близко…

– Если не будете рыпаться, то может быть всё и обойдется. Вы же знаете, что дочери Пастыря нужны только несколько капель «последней крови». Всё! Отставить разговоры! Двигайте! – командует главарь.

 Остальные перевертни становятся хмурыми, сказывается приближение к лагерю. Ещё немного и вековые деревья расступаются в стороны, открывая нашим взорам поляну.

В центре зеленого травяного ковра возвышаются четыре столба. На них будто топором высечены лица грозных мужчин. Между столбами горит тот самый костер, чей дым доносился до нас. Четыре жерди окружают его неровным квадратом. Рядом с этим творением находится большой прямоугольный камень, его чернота может поспорить с углями из костра.

На камне лежит огромный старик. Таких людей я никогда не видел – боксер Николай Валуев по сравнению с ним всего лишь дошколенок рядом со студентом-баскетболистом. При взгляде на него вспоминаются былины о людях, которых не выдерживает земля. Я невольно сглатываю.

На поляне находится около двадцати перевертней. Они в волчьем обличье и скалятся при нашем приближении.

– Ульяна! – раздается крик Людмилы, и она бросается к стоящей в отдалении Юлии.

– Стоять! – тут же гремит возглас командира автоматчиков, и двое преграждают путь Людмиле.

– Пропустите её, пожалуйста, – просит Юлия.

Ульяна на её руках громко заревела, увидев мать.

Крепкий мужчина с совершенно белыми волосами кивает командиру автоматчиков. Перевертни расступаются, и Людмила подбегает к Ульяне, крепко обнимает плачущее дитя и покрывает поцелуями раскрасневшееся личико. Ребенок не сразу, но успокаивается, лишь временами всхлипывает. Крохотные пальчики теребят волосы матери. Вячеслав выдыхает с облегчением. Жива.

– Берендеи, вы можете присутствовать при возрождении хозяина. Вы сами видите, до чего дошли люди без твердой руки правителя: убивают, жгут, насилуют. Земля стонет под мириадами тонн мусора. Животных уничтожают по всей Земле, Красная книга скоро станет Черной. Пора брать управление в свои лапы. Завтра возродится Волчий Пастырь, и мы выйдем из подполья. Мы покажем, насколько милостивы можем быть со вставшими на колени людьми. Отринувшие власть Волчьего Пастыря да познают его гнев. Они всего лишь пища! – заканчивает свою речь беловолосый мужчина.

Остальные перевертни поддерживают его ревом и выстрелами из автоматов. Словно в киношном лагере сепаратистов, честное слово.