Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647

Утром 10 июля 1645 г. парламентские разведчики сообщили о движении Горинга. Он установил две пушки на самом высоком месте тропы и разместил за живыми изгородями мушкетеров, полагая, что если Ферфакс захочет напасть, ему сначала придется иметь дело с этим смертоносным тоннелем. Дисциплина и решимость Армии нового образца делали возможным даже это. Отборные отряды мушкетеров пробивались через изгороди, нападая и вытесняя роялистов, в то время как кавалерия, форсировав переправу через ручей, начала продвигаться по тропе вверх и, несмотря на небольшую численность и нехватку места, где можно было бы сформировать строй для атаки, бросилась на кавалерию Горинга. После короткой схватки на мечах их отбросили назад, но атака дала их товарищам время выйти на открытое пространство и построиться для нападения на врага с фланга. Кавалерия роялистов начала сдавать назад и вскоре, нагнав пехоту, которая до этого момента организованно отступала в сторону Бриджуотера, сломала ее строй, и «все они побежали». В последней попытке остановить наступление Ферфакса Горинг поджег Ленгпорт, но «железнобокие» Кромвеля «пошли за победой сквозь огонь». Он сам вел своих людей вперед, «по обе стороны окруженный пламенем», пока они не дошли до дальнего конца деревни и не продолжили преследование кавалерии роялистов. Оно закончилось на полпути до Бриджуотера.

По подсчетам Кромвеля, в бою у Ленгпорта он взял 2000 пленных и по меньшей мере 1500 хороших лошадей. Орудия и большую часть пехоты роялистам удалось спасти и благополучно доставить в Бриджуотер, однако отставших безжалостно били и уничтожали клобмены – по иронии судьбы те самые банды, которые Горинг снабдил офицерами и оружием. С сильно потрепанными остатками своих войск Горинг больше не пытался поддерживать свободную линию коммуникаций с Бристолем и, предоставив гарнизону Бриджуотера самому заботиться о себе, ушел дальше в Барнстейпл, объявив, что его люди не в том состоянии, чтобы снова драться. Победоносные офицеры «нового образца» смотрели друг на друга с удивлением и изумлением. Полковника Харрисона посреди битвы охватил экстаз, и он принялся неистово славить Бога, а Кромвель в тот день написал: «Разве видеть это не значит узреть лик Божий?»

VI

Для счастливых обитателей Реглана известия о несчастье в Ленгпорте были словно гром среди ясного неба. Испугавшись, король поехал в Кардифф посмотреть, как его новые валлийские рекруты обретают боевую форму. Затем, в четверг 22 июля, провел короткую консультацию с Рупертом, который снова переплыл Бристольский канал, чтобы встретиться с ним в Крике. У принца выдалась очень напряженная неделя. В предыдущую среду, чтобы ободрить павшие духом Западные войска, он провел со своей кавалерией успешный ночной рейд в расположение противника в Уэльсе. В пятницу в окрестностях Бристоля он встретился с представителями клобменов Сомерсета и попытался уговорить их записаться в армию короля, но безрезультатно. В понедельник на холме Ленсдаун он разговаривал с другой группой сельских жителей, а потом постарался реорганизовать пребывавший в унынии гарнизон Бата. Ночью он переправился через Северн, в четверг беседовал с королем и в тот же день вернулся в Бристоль, чтобы закончить дела по укреплению и обеспечению продовольствием города, который король предлагал сделать своей штаб-квартирой.

Руперт был благодарен своему дяде за его запоздалое решение перебраться ближе к Западу и, таким образом, консолидировать там свою позицию. Но сразу же по возвращении в Бристоль узнал, что Бриджуотер после короткого обстрела сдался Ферфаксу. С учетом значительных запасов оружия, боеприпасов, продовольствия и других ценностей, которые свозили туда на хранение из всех окружающих регионов, его капитуляция стала очередным тяжелым ударом для роялистов на Западе. Но еще более серьезные последствия имело то, что была перерезана линия связи Бристоля с Западной армией в Девоне и Корнуолле, и потому Бристоль больше нельзя было рассматривать как место безопасной штаб-квартиры короля. Карл принял решение консолидировать свои силы на Западе, когда было уже слишком поздно. Очевидно, что теперь он должен был изменить свой план. Однако в течение некоторого времени не давал Руперту никаких указаний относительно своих новых прожектов.