Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647

Пока Ферфакс наступал, Руперт созвал военный совет. В отсутствие каких-либо определенных известий от короля, а также при полной неясности в отношении того, сможет ли и станет ли Горинг помогать городу, самым разумным казалось положиться на силу артиллерии и удерживать стены, в то время как Руперт со своей кавалерией будет донимать осаждающих, организуя вылазки. Слишком уверенный в силе своей артиллерии, Руперт убедил и короля, и принца Уэльского, что сможет удерживать Бристоль в течение нескольких месяцев. Его заполненные склады и обилие пушек делали длительное сопротивление возможным в предположении, что стены города останутся нетронутыми.

Ферфакс начал осаду 21 августа 1645 г., и в течение следующих нескольких дней всадники Руперта нещадно изводили его. Грозный полковник Окей, чьи драгуны так хорошо показали себя под Нейсби, был схвачен. Доклады об успехах Руперта, доходившие до Лондона, встревожили парламент и в сочетании с недавним рейдом короля в Хантингдон давали роялистам с их традиционным оптимизмом основания предсказывать приближающийся разгром Ферфакса, зажатого между победоносными королем и Рупертом.

Но удача изменила Руперту. Во время одной из вылазок был убит полковник его гвардии сэр Ричард Крейн. Ферфакс контратаковал и захватил одно из укреплений на внешней линии обороны. Сильный дождь не позволил ему начать генеральный штурм, но вынудил Руперта прекратить рейды, поскольку земля стала слишком скользкой. Армия парламента численностью почти 12 000 человек окружила город с обеих сторон от Эйвона и без всякого вмешательства от Руперта построила мост через реку. Предательский заговор в городе был раскрыт, и участники наказаны, но он показал, как мало роялисты могут полагаться на горожан. Тем временем эскадра кораблей парламента доставила Ферфаксу подкрепления и взяла под контроль подходы к Бристолю, чтобы предотвратить любые попытки противника помочь городу с моря. Во время осады Халла и Плимута у командующих войсками парламента всегда был свободный доступ с моря, но роялисты в Бристоле оказались заблокированы со стороны моря так же, как и со стороны суши.

3 сентября ветер и дождь, ливший всю неделю, сменились хорошей погодой, и Ферфакс отправил принцу ультиматум о капитуляции. Он освоил военное искусство, сражаясь за дело протестантов в Европе, и для него Руперт, который тоже дрался за дело протестантов, а потом долгое время провел в заключении в императорской крепости, был благородным, но прискорбным образом заблуждавшимся молодым человеком. Он со всем уважением пытался убедить принца пересмотреть свое нынешнее поведение. «Я принимаю во внимание ваше королевское происхождение, – писал он, – и родственные связи с английской короной, а также вашу честь, мужество и другие личные качества… Сэр, корона Англии есть и будет там, где ей надлежит быть, мы боремся за это. Но король, введенный в заблуждение своими вредоносными советниками… оставил свой парламент и свой народ… Сэр, если Господь сделает это очевидным для вас, как сделал это для нас, не сомневаюсь, что Он даст вам смелости сдать этот город. И если, убедившись в этом, вы сдадите его… это само по себе станет славным событием и большой радостью для нас, поскольку вы вернете себе расположение парламента и народа Англии – самых верных друзей вашей семьи в мире».

Руперт, которого не тронул этот призыв, попросил разрешения послать сообщение королю, и когда ему было отказано, предложил провести переговоры – хорошо известная уловка, чтобы выиграть несколько дней отсрочки. За это время он мог получить известия от Совета принца Уэльского или от странствующего и не подающего о себе вестей короля. По какой-то дьявольской случайности в то время, когда он общался с Ферфаксом в Бристоле, в Лондоне обсуждался вопрос о пенсионе для его матери и доходах старшего брата, и парламент принял решение назначить курфюрсту Палатину 8000 фунтов в год. Вскоре этому факту суждено было приобрести зловещую, порочащую значимость.