Война короля Карла I. Великий мятеж: переход от монархии к республике. 1641–1647

Осенью 1646 г. ковенантеры, которые восемь лет жили с верой, что такой монарх и такая монархия действительно могут существовать, оказались перед лицом гибели своих надежд. Искренний и велеречивый Бейли посвятил этой теме свои письма: «Безумие короля поставило всех нас в тупик». Аргайл и Уорристон были более молчаливы, но не менее остро ощущали свое поражение, поскольку оба жили и работали, имея перед своим внутренним взором ту же иллюзию. Они сознавали, что отказ короля принять пресвитерианство означал конец их надеждам сохранить Карла своим королем. Но если они не могли сохранить его королем, то вся их концепция церкви и государства оказывалась под угрозой.

После того как король отказался от мирных предложений, шотландские представители в Лондоне с тревогой думали о будущем своего пленника. Если Карл не подпишет Ковенант, то станет для них не только бесполезным, но и опасным, и, если они увезут его с собой в Шотландию, он будет средоточием недовольства. В то же время их сильно беспокоили изменения, которые могут произойти, если он попадет в руки англичан. Что будет, если к власти придут индепенденты с их упорными разговорами о свержении короля? Что им делать теперь, когда война закончилась и в течение нескольких месяцев их армия должна будет пересечь границу и вернуться к себе? Англичане подозревали их в заговоре с целью позволить королю бежать. В палате общин прошли обсуждения, и она отказалась поддержать тех, кто требовал его немедленной выдачи. Но, похоже, дать королю бежать было единственным решением, которое не приходило в голову ковенантерам. Если бы он бежал, то наверняка для того, чтобы присоединиться во Франции к своей папистской королеве, и раз уж он не смог заключить союз с ковенантерами, то связался бы с Монтрозом, ирландскими бунтовщиками и, конечно, с Ватиканом. Совесть не позволила бы им совершить такое зло.

Однако ковенантеры не могли уйти, пока деньги, которые англичане задолжали их армии, не будут выплачены, чтобы хоть как-то успокоить солдат. Эта вынужденная задержка давала им время обдумать свое затруднительное положение. Шотландцы оценивали долг в 600 000 фунтов; палата общин сделала контрпредложение о 100 000 фунтов. Таким образом, верхняя и нижняя границы были зафиксированы, и теперь шотландские уполномоченные и палата общин перешли к осторожной торговле с целью договориться о взаимно приемлемой сумме. Выплата этих денег не имела никакого отношения к их планам в отношении короля. Но ковенантеры хорошо понимали значение того, что делают, и знали, что эти деньги и вывод армии можно использовать, чтобы заставить англичан обходится с королем уважительно. Какое-то время они обсуждали, следует ли в качестве условия вывода армии потребовать от англичан гарантий, что они не станут свергать короля. Позднее они увидели, что их мотивы могут быть истолкованы неправильно. Аргайл, Лоудун, Лодердейл и Уорристон заявили, что «неразумно» поднимать вопрос о короле в связи с договоренностью о деньгах. Но в конце концов ни мудрые предосторожности, ни добрые намерения не смогли противостоять настойчивой, лживой, но правдоподобной клевете, утверждавшей, что осенью 1646 г. шотландцы решили продать своего короля.

Их представители в Лондоне настаивали на заключении с парламентом соглашения о будущем короля, такого соглашения, которое гарантирует ему «честь и безопасность». Но 18 сентября без всякого обсуждения с ними и даже без предупреждения палата общин заявила, что от королевской особы следует избавиться таким способом, какой сочтут нужным обе палаты. В ответ на это агрессивное заявление Лоудун произнес три убедительные речи, указывая, что «король является королем обоих королевств и его особа неделима», что его судьба является делом двух наций и решение должно приниматься ими совместно.

Палата общин – и в этом палата лордов ее поддерживала – осталась тверда в своей решимости получить короля без всяких условий и обязательства консультироваться с шотландцами о его дальнейшей судьбе. Желая приблизить этот счастливый час, парламентарии приказали продавать земли, конфискованные у епископов, чтобы собрать деньги для выплаты армии ковенантеров.

Когда деньги пришли, ковенантерам пришлось решать, что делать: взять короля с собой в Шотландию, оставить его англичанам как пленника без каких-либо условий или самим остаться в Англии с риском вооруженного столкновения, когда их бывшие союзники придут, чтобы изгнать их и захватить короля. От последнего варианта отказались сразу же, как только о нем подумали, поскольку он был слишком сложным и затратным. Оставался простой выбор: взять короля с собой или оставить его в Англии.